Она покинула крохотную кухню и оказалась в гостиной, заваленной барахлом от пола до потолка. На пузатом комоде лежала груда медальонов, хранителей лиц прошлых времен. Выцветшие краски засохшего букета отражались в зеркале, на верху которого сидели два выщербленных ангелочка. На софе, накрытой шотландским пледом, спал громадный черный кот. Брюхо его размеренно вздымалось и опадало. Он постанывал. Роберта склонилась над ним.
— Опять дерешься, Вельзевул?
Усы кота встали вертикально, застыли, потом медленно опустились.
Роберта затянула пояс халата и неторопливо побрела в ванную. В обычное время два зеркала до бесконечности отражали комнату без окна, выложенную белой плиткой. Но хозяйка дома использовала классическое заклинание, чтобы никаких отражений не было. Простое кокетство с ее стороны. Колдунья встала перед слепым зеркалом и произнесла привычные слова:
— Отражайте, сверкайте, удваивайте, но дверь в иной мир не отворяйте.
Осторожность еще никому не вредила.
Зеркало пошло рябью и отразило Роберту, которая скептически оглядела свое отражение. Ей можно было дать от сорока пяти до пятидесяти пяти лет. Прекрасная жизнь позади — вкусная еда, напитки, конфетки с ароматом розы. Маловато упражнений… Никаких упражнений, кроме тех, что требовала Природа. Любовь к уюту и нежелание напрягаться не способствовали поддержанию стройной фигуры. Но Роберта смирилась с этим. Еще не вступив в замечательный возраст отрочества, она уже выглядела круглой конфеткой.
Нос ее напоминал небольшую картофелину, торчащую меж полных щек. Пустые и бесполезные детали. Роберта была маленькой и кругленькой, но гордилась двумя вещами: роскошными вьющимися волосами, темно-рыжими от природы, ярчайшее доказательство ее жизненной силы (ни один кретин-рекламщик не убедит ее в обратном), и глазами.
Роберта унаследовала великолепные зеленые глаза от матери своей матери. Они всегда были и оставались главным оружием обольщения. Глаза заставляли забыть обо всем, о ней и обо всем прочем, когда встречались со взглядом того или той, на кого смотрели. В жизни Роберты они постоянно удивляли, умиротворяли. Им она была обязана своим оптимизмом, желанием видеть лишь хорошее, что бы ни случилось.
Роберта вздохнула, и зеркало вздохнуло вместе с ней.
— Ex ungue leonetn, — наставительно произнесла она.
Произнесение вслух латинских пословиц настоятельно рекомендовалось Колледжем колдуний, в котором она с успехом проучилась до третьего уровня.
