И вот бегут они к начальнику
своему. Кто начальник? Понтий Пилат. О чем объявить начальнику? О своем сне на
посту? Что несколько жалких иудеев отняли у них то, что они охранять должны
были? И что с ними сделал бы Пилат?!
Но никто из них не был
казнен. Никто из них даже не наказан! Да не о краже тела сообщить бежали они, а
о том, что Он воскрес и из гроба вышел! Вот чье Тело они охраняли, потому и
были они «как мертвые», римские воины, покорившие весь мир! И что делать
Пилату? Казнить? За что? Он себя представил на их месте...
— Ну ладно, — говорит он
им, — идите к этим иудеям, берите их деньги и не говорите никому...
«...И распятого же за ны
при Понтийском Пилате...»
Вот и получай!.. Вот и
мы доныне получаем, но живы, потому что Христос воскрес.
— Воистину воскрес! —
вскричала в ответ Галя Фетюкова, откидывая руками рядом сидящих соратников.
И вскрик ее потряс
собрание.
И взорвалось тут
жизненное пространство собравшихся соратников. Отброшенные «кивалы», поднявшись
с пола, искали председателя на предмет мести, но она была уже для них
недосягаема, она стояла перед развернутым рулоном, и молча впивалась взглядом в
Лик, Который тоже смотрел на нее. Путь к рулону был завален копошением
соратников, которые теперь поняли, что концерт кончился и надо разбегаться
(именно разбегаться), ибо просто расходиться было невозможно — взорвавшееся
жизненное пространство не давало. Обретшая наконец силы Арфа Иудовна, отбросив
по примеру председателя суда рядом сидящих, сминая и топча копошение
соратников, выскочила на сцену и схватила за грудки массовика-затейника:
— Ты!!! А ведь обещал...
Массовик же затейник,
все так же обворожительно улыбаясь лично ей и всему взорвавшемуся жизненному
пространству, мягко-обворожительно отвечал:
— Да что там, да я много
чего обещал... эх, как мы с папой твоим... пульт, зараза, не включается!
И тут пульт сам по себе
включился, — взорвался «Циклон-Б», ахнул по ушам копошившихся соратников.
И взвыли они, и взревели
они, и массовик-затейник помчался по рядам:
— Соратники! Вон отсюда.
С нами наша рок-рапсодия. Вперед же, и там попляшем...
И сам, приплясывая по
телам, по головам, устремился к двери.
— Предатель, —
прошептала Арфа Иудовна, утопая в беспамятстве на руках Магды Осиповны...
«Я не предатель, — мягко
послышалось в ее угасающем сознании, — я свободный приглашатель, ха-ха-ха...»
Его «ха-ха-ха» убойным
довеском прилепилось к царящей рок-рапсодии «Циклон-Б».
