— Тимоша.
— А родился когда?
— 15-го декабря.
— Так у тебя с ним в
один день именины! Диакон Тимофей — его небесный покровитель. Сам взошел с
молитвой на костер, во имя Христово.
— Ой!..
— Да нет же, матушка, не
ойкай, это не всем дано свои грехи кровью смывать. Нам с тобой положено
покаяние с молитвой. Жизненную тяготу Господь каждому по силам дает. И
обязательно завтра с внуком приходите.
Бабушка спросила робко:
— А вас, простите, как
величать?
— Меня зовут — отец
Варлаам.
Разговор продолжался еще
минут пятнадцать. Из храма бабушка вышла, шатаясь, и побрела в детский сад за
внуком.
— Бабушка, — сказал
мальчик, — а когда ты меня в церковь сведешь? Когда папе водичка поможет?
«А если не поможет?! —
тюкнуло в мозгу у бабушки. — Да и то — водичка какая-то... Чего уши развесила?»
И тут же встало у нее
перед глазами доброе уставшее лицо отца Варлаама, а в ушах слова его:
— А бывает, что для
нашего покаяния нужно, чтоб мы всю жизнь до кончины ходили за больным деточкой.
Бывает, что только в том наше спасение. Господь нас знает лучше, чем мы себя.
И когда он говорил это,
ей показалось, глядя на его печальные глаза, что это говорил его личный опыт.
Этими словами он провожал ее из храма.
— Будем ходить теперь,
Тимош, даже если не поможет. На все воля Божья. (Ой, да я ли эго говорю?) Вот
завтра и пойдем, — сказала бабушка, а потом добавила: — Ну, пошли, чего на него
смотреть? Насмотрелась я...
— Как «пошли», бабушка?
— испуганно спросил Тимоша. — А дядя?
— Чего «дядя»?
— Да он замерзнет!
Или... обидят его!
«Это точно, разденут», —
подумала бабушка.
— И чего ж ты
предлагаешь? — спросила она вслух.
— Как что? С собой
взять. Он же перестанет быть таким.
— Здра-асте, — почти
даже пропела бабушка. — Давай теперь алкашей по дороге собирать. Вытрезвитель
на дому! Пойдем!
Бабушка потянула внука
за руку и потянула довольно сильно. Но внук уперся и так глядел на бабушку, что
та перестала его тянуть.
— Бабушка, а папа был
таким? — спросил Тимоша, не отрывая своего взгляда от глаз бабушки. И никак не
могла отвести она глаза от взгляда внука.
— Он и хуже бывал, —
ответила она, прикрыв глаза и стиснув зубы, но и сквозь прикрытые веки
чувствовала она его взгляд.
— А если и его так же
бросят и не помогут?
— А ему и не помогал
никто!.. Кроме меня.
— А мы давай этому дяде
поможем, тогда, может, и папе помогать будут.
Такого вывода бабушка
никак не ожидала от внука. Постояла она, брезгливо глядя на дядю, вздохнула,
рукой махнула и сказала:
