- Тогда яви мне свою покорность, как должно верному вассалу, - потребовал принц. - Я намерен отомстить предателю, поправшему братские узы во имя жажды власти. Эйтор должен умереть, как и любой, кто посмеет стать рядом с ним. Невозможно вернуть умерших, ибо это во власти лишь богов, но не нас, смертных. Но никто не смеет лишить меня права на престол, никто не может разом изменить законы, оставленные нам предками. Нельзя вновь обрести утраченную любовь, и с этим горем мне предстоит прожить многие годы, столько, сколько отмерено мне Судией. Но я намерен вернуть принадлежащее мне по праву, отомстив предателю, - решительно произнес юноша. - И ты, Кайлус, должен помочь мне в этом. Собери армию, призови своих вассалов и слуг, и мы вместе поведем их на Фальхейн. И если мы победим, то, клянусь, ты станешь вторым человеком в королевстве, нет, - помотал головой Эрвин. - Ты станешь равным мне, равным владыке Альфиона. Итак, друг мой, готов ли ты помочь мне восстановить попранную справедливость?
В тот миг лорд Кайлус счел появление в своем замке изгнанного принца подарком небес, ключом к заветной власти, могуществу и богатству, о которых не мог и мечтать один из многих дворян королевства. Обретя немалое влияние лишь благодаря тому, что родился сыном не полунищего серва, и благородного лорда, Кайлус, хоть и не признавался в этом никому, тяготился мыслью о том, что всем, что имел, был обязан своим предкам, сам же не совершив еще ничего стоящего.
И вот на пороге замка появляется принц, исполненный праведного гнева, жаждущий мести и готовый дать любому, кто поддержит его, все, чего только можно было пожелать. Наверное, иной дворянин, не мешкая, созвал бы своих вассалов, собрал войско и выступил в поход. И Кайлус не сомневался, что Эрвин способен победить. Кто-то иной увидел бы изможденного, охваченного горем юнца, молодой лорд же видел вождя, которому его горе, его страдания лишь придавали силы, позволяя исполнить то, что не смог бы сделать никто другой, руководствуясь только велением разума.
И все же старый лорд, умирая, передал Кайлусу не только свои земли и подданных, но и мудрость прожитых лет, заставив наследника сперва обдумывать каждый шаг, и лишь затем совершать его. А потому, сколь бы ни было в тот миг велико желание Кайлуса исполнить приказ своего принца, начав праведную войну, он старался трезво смотреть на вещи, понимая, чем, скорее всего, завершится противостояние между этим юношей и Хальвином, за которым - весь Альфион. Теперь следовало внушить это и самому Эрвину, что требовало проявить чудеса убеждения.
