Однако до назначенного часа еще оставалось немного времени, и Эйтор решил развеяться в фехтовальном зале. Зал этот, просторное помещение длиной целых сто сорок шагов, располагался в восточном крыле, и по дороге туда королю не единожды попадались навстречу свободные от несения караула гвардейцы. Воины, завидев государя, вытягивались в струнку, отдавая честь, как привыкли делать это в Дьорвике, выказывая почтение старшим по чину. А Эйтор спешил к своей цели, лишь коротко кивая в ответ.
Этим залом редко пользовались наемники, охранявшие дворец, предпочитая тренироваться в внутреннем дворе, где было достаточно простора для целой сотни воинов. И сейчас, войдя в длинное помещение, король оказался там один, и эхо его шагов гулко разносилось под сводами. На мгновение Эйтор застыл, размышляя, не стоит ли позвать кого-нибудь из своих гвардейцев, чтобы позвенеть секирами или помахать учебными мечами, нарочито затупленными, с клинками из мягкого железа. Но вдруг королю просто захотело побыть одному, и он, пройдя мимо стоек с мечами, булавами и прочим оружием, взял с полки свой лук.
Пальцы Эйотра железной хваткой сомкнулись на шероховатой рукояти, и он вслепую достал из колчана длинную стрелу, наложив ее на тетиву. Этот лук, огромный, в рост человека, изготовленный из упругого тиса, был, конечно, не ровней тем невероятно мощным сооружениям, которыми пользовались его дьорвикские наемники, но и он был опасным оружием. Эйтор рванул тетиву, мгновенно выпуская ее из руки, и стрела с гулом устремилась к мишени, укрепленной в другом конце зала. Узкий, точно игла, бронебойный наконечник вонзился точно в глазницу шлема, хранившего уже сотни царапин и щербин от стрел и клинков.
Это был неплохой выстрел, и король искренне порадовался за себя, ведь мало нашлось бы стрелков, способных возгнать стрелу в прорезь шлема за сто шагов. Конечно, до мастерства своих собственных телохранителей, опробовавших свои навыки не на плацу, а в бою, Эйтору было далеко, как в стрельбе из лука, так и в фехтовании или иных боевых искусствах. И все же он считал себя, и вполне заслуженно, достаточно умелым бойцом, хотя и сам не смог бы сказать с уверенностью, к схватке с каким противником готовится.
Снова и снова король Эйтор рвал тетиву, посылая в недолгий полет длинных хищноглавые стрелы и слыша сперва шелест оперения, а затем - глухой удар, когда очередная стрела достигала цели. Сейчас он не просто тренировался, а словно расстреливал свои кошмары, но все равно понимал, что прошлое невозможно уничтожить, и очень сложно взять забыть его, отмахнувшись, как от несущественного пустяка.
