На самом деле вопрос о том, одобрял ли президент идею «просоветского фильма», далеко не так ясен. И с полной достоверностью вряд ли можно что-либо сказать, несмотря на утверждения американских источников. Дело в том, что Рузвельт избегал, когда мог, письменных свидетельств той или иной политической акции. С очевидностью можно говорить лишь о том, что создатели фильма полагали (во всяком случае, имели такую информацию), что картина делается с ведома и согласия президента. Есть также свидетельства, что сам Дэвис 21 апреля 1943 года привозил копию «Миссии в Москву» в Белый дом для просмотра: предполагается, что Рузвельт лично должен был дать разрешение на состоявшийся ровно через месяц показ картины Сталину.
Дэвис подписал контракт с «Уорнер бразерс» в июле 1942 года. Гонорар составлял 25 тысяч долларов, но главное — бывший посол получал абсолютный контроль над подготовкой сценария. Используя этот момент, и ходе работы над картиной Дэвис утверждал, что каждая поправка, любое изменение или уточнение делалось по пожеланию пли указанию президента. И студия «верноподданнически» подчинялась, и дело было не только в законах военного времени или патриотическом порыве. Дело заключалось в том, что в любой момент федеральное правительство могло признать проект «маловажным» и отказаться от тиражирования готовой ленты. Вот почему студия вела себя так послушно, что, в общем-то, для подобной ситуации совсем не характерно.
О написании сценария Дэвис вел сначала переговоры с известным сценаристом Робертом Шервудом, потом, когда из этого ничего не вышло, обратился к Эрскину Колдуэллу, автору многих социально острых книг и журналистских военных репортажей из Советского Союза. Сценарий, представленный Колдуэллом, Дэвиса и продюсера Бакнера, однако, не удовлетворил — не хватало завязки, действие ограничивалось пребыванием посла в Берлине и Москве, встречами с министром экономики Германии Шах том и Сталиным и описанием хода процесса над участниками «правотроцкистского блока». (С самого начала было решено показать в фильме один процесс, но сфокусировать в нем детали многих.) Следующий вариант сценария предложили подготовить Говарду Кочу, В отличие от Колдуэлла бывать в СССР ему не приходилось, историю нашей страны он почти не знал, да и от политики, в общем, был далек, хотя слыл поклонником Вудро Вильсона и его принципа коллективной безопасности. Вот почему в сценарии эпизоды, связанные с деятельностью Лиги Наций, получили более объемное звучание, нежели в книге Дэвиса. Коч ко времени начала работы над «Миссией в Москву» был автором лишь одного киносценария и пьесы, которая с успехом шла на Бродвее, но он же написал в 1938 году знаменитую радиопрограмму «Война миров», которая, искусно поданная Орсоном Уэллсом, так напугала американцев, поддавшихся панике и вообразивших, что на самом деле подверглись нашествию марсиан.
