«Эта книга — явление, она на все времена», — напишет на своем личном экземпляре президент Франклин Рузвельт. А рекламная кампания нового издания еще только набирала силу. До выпуска 700 тысяч экземпляров в твердом переплете и большого формата издательство «Саймон энд Шустер» дало согласие на опубликование отдельных глав на страницах «Нью-Йорк тайме мэгэзин» и «Тайме»; карманное издание по цене 25 центов разошлось в количестве полутора миллионов копий. Бестселлер решили экранизировать…
Надо сказать, что если до войны в США антифашистских фильмов были единицы («Великий диктатор» Ч. Чаплина, «Смертельный ураган» Ф. Борзеджа), то подлинно урожайным в этом плане стал 1943 год «Дети Гитлера» Дмитрека, «Стража на Рейне» Шумлина, «Палачи тоже умирают» Ланга. В том же году в Вашингтоне с удовлетворением (или нескрываемым раздражением — реакция была полярной у деятелей различного толка) следили за появлением все большего числа картин, в которых так или иначе звучали «русские мотивы». Особую категорию составляли ленты, повествовавшие о героической борьбе советского народа с гитлеровскими захватчиками, среди них — «Песня о России» Ратова, «Северная звезда») Майлстоуна, «Битва за Россию», часть серии «Почему мы воюем» Капра и Литвака. Многие известные режиссеры — Форд, Уайлер и другие — принимали участие в создании документальных фильмов, фронтовой хроники. Картина «Миссия в Москву», однако, стоит в этом ряду особняком.
Решение сделать по бестселлеру фильм вряд ли могло быть принято без официального одобрения администрации в Вашингтоне, хотя Джек Уорнер во время слушаний по данному вопросу в комиссии по расследованию антиамериканской деятельности в 1947 году утверждал обратное. Маловероятно, что президент и его окружение могли оставаться в неведении о подготовке сценария, в котором фигурировали, помимо самого Рузвельта, такие фигуры, как Сталин и Черчилль. А главное — тесные деловые и вполне дружеские в личном плане отношения Дениса с Рузвельтом не могли не сыграть свою роль. Продюсер ленты Роберт Бакнер полагал, что самого Дэвиса и братьев Уорнер делать фильм «уговорил» президент. Бакнер приводил при этом дословно фразу, произнесенную Рузвельтом во время беседы к Белом Доме, па которой присутствовали, помимо посла Дэвиса и кинопромышленника Гарри Уорнера, тогдашний посол СССР в США М. М. Литвинов и ближайшим помощник и доверенное лицо президента Гарри Гопкинс. (Аналогичное утверждение делает и сценарист фильма Говард Ком.) По их словам, Рузвельт сказал буквально следующее: «Нужно показать американским матерям и отцам, что их сыновья гибнут, сражаясь вместе с русскими за общее дело, и дело это правое, и русские — это настоящие союзники». По некоторым другим свидетельствам, инициатива исходила от Дэвиса, но том не менее предложение его одобрил президент. Во время слушаний 1947 года Джек Уорнер под присягой утверждал, что именно Дэвис вышел на компанию «Уорнер бразерс» с идеей фильма. Потом, правда, он все-таки уточнил: его брат Гарри, прочитав «Миссию в Москву», решил связаться с Дэвисом, Сам же бывший посол, которому в 1947-м, в год «голливудской чистки», также пришлось объяснять свои действия членам комиссии по расследованию антиамериканской деятельности, излагал обстоятельства так: «Мне было известно, что на «Уорнер бразерс» в свое время поставили прекрасный фильм на военную тему… по книге посла Джерарда «Четыре года в Германии». Помимо этого, на студии, еще до того, как Гитлер начал войну, бесстрашно и смело выступали против нацистов, свидетельством чему стала постановка картины «Признания нацистского шпиона»… Вот почему я связался с Гарри Уорнером и рассказал ему о предложениях, которые были мне сделаны в плане экранизации книги «Миссия в Москву» Я откровенно сказал ему, что хотел бы, чтобы лента снималась его компанией». Так или иначе, создатели картины встретились и обсудили вопрос об общей целенаправленности будущей картины — они хотели создать произведение искусства, которое бы «оказывало на общественность психологическое влияние в интересах государства».
