— О, ты меня убиваешь!
И мы начали целовать друг друга. Она раскраснелась, но все равно отпечаток моей ладони был заметен на ее щеке.
Позже она сказала:
— Но ты все-таки стыдишься меня, правда? Ты считаешь меня обыкновенной злючкой.
— Во всяком случае, скандалы тебе удаются как нельзя лучше.
— Нет, я с тобой серьезно говорю. Ты не собираешься познакомить меня со своей семьей, верно? Твои родители не одобрят меня, я знаю.
— У меня никого нет. И если на то пошло, ты тоже не представляешь меня своим родственникам. Ну и что же? Нам и так хорошо.
— Ишь ты, какой предусмотрительный! Полагаю, ты думаешь, что я пытаюсь заставить тебя жениться на мне. — И вдруг ее глаза сверкнули. — Но я думаю не об этом. Мне просто хочется посмотреть на лицо Джорджа, когда…
— Джорджа? Это еще кто?
— Ладно, ладно, ревнивец, не из-за чего бросаться на меня. Джордж просто… ну, он женат на моей сестре.
— И что? (Видите, я уже постигаю этот стиль.)
— Ничего.
— Ну, продолжай. Что для тебя значит Джордж?
— Ага, ревнуешь! Ревнивец Пусси! Что ж, если хочешь знать, Джордж пытался заигрывать со мной. Я…
— Что — пытался?
— То, что я сказала. А я сказала ему, что не собираюсь разбивать семью, хотя должна сказать, Вайолет сама на это напрашивается.
— Ты виделась с ним в последнее время? Он тебе надоедает?
— Нет, — сказала она странным, напряженным голосом. — Я не видела его… достаточно долго. — Я почувствовал, как ее тело напряглось. Затем она расслабилась и неестественно громко засмеялась. — Какого черта! Это только докажет Джорджу, что он не дья… Слушай, а не поехать ли нам туда на этот уик-энд?
— Куда?
— В Сивернбридж, где они живут. Это в Глостершире.
— Но, девочка моя, я не могу…
— А что тут такого? Не съедят же они тебя! Он порядочный женатый человек или кажется таким.
— Но зачем?
Она серьезно изучала меня.
— Феликс, ты меня любишь? Ладно, не смотри на меня так испуганно, я не хочу тебя взвинчивать. Любишь ли ты меня настолько, чтобы выполнить мою просьбу, не задавая вопросов?
— Да, конечно.
— Что ж, тогда скажу тебе, что у меня есть причины вернуться туда, и мне нужен провожатый. Я хочу, чтобы им был ты.
Она говорила как-то серьезно и неуверенно. Интересно, насколько она была готова рассказать мне обо всем: о Джордже и о несчастном случае, мысль о котором, должно быть, ее преследует. Но я и себе не доверял настолько, чтобы убедить ее полностью довериться мне, к тому же в тот момент это было бы слишком вульгарно даже по моим теперешним понятиям. Не то чтобы мне так уж это было нужно. Мне казалось, что я чувствую за ее словами решимость выяснить вопрос до конца, не с Джорджем, а с тем ужасом, который она испытывает все эти месяцы. Что я говорил в начале дневника о потребности убийцы вернуться на место преступления? Она не убивала Марти. Но она знает, кто это сделал: она была там. Она стремилась прогнать это видение, трагическую притягательность того момента и просила меня помочь ей. Меня! О небеса, что за дикая ирония со стороны Пессимиста!
