— Это? Это называется «весь в крови»? — Нариману стало смешно.
— Как ты можешь смеяться, папа? — упрекнул его Джал. — Мы с ума сходим из-за твоих травм!
— Не преувеличивай. На что-то наступил и слегка подвернул ногу, вот и все.
Куми смочила ватку деттолом и принялась обрабатывать ссадины. Рука Наримана дернулась от жгучего прикосновения антисептика. Куми вздрогнула, как от боли.
— Прости, папа. — Она подула на руку. — Так лучше?
Он кивнул. Ловкие пальцы Куми обтирали ссадины, осторожно заклеивали их пластырем.
— Бога надо благодарить, что все обошлось, — говорила она, убирая аптечку, — ты же понимаешь, чем это могло кончиться. А если бы ты упал прямо на улице, на проезжей части?
— Ох! — Джал закрыл лицо руками. — Даже подумать страшно.
— Одно ясно, — продолжала Куми, — больше ты на улицу не пойдешь.
— Согласен, — подхватил Джал.
— Не будьте идиотами, вы двое.
— А как насчет тебя, папа? — взвилась Куми. — Завтра тебе исполняется семьдесят девять лет, а ты ведешь себя совершенно безответственно. Не думаешь о Джале и обо мне, не ценишь, что мы для тебя делаем.
Нариман сидел, стараясь сохранять гордое спокойствие. Но руки его так и плясали, сколько он ни пытался удержать их на коленях. И ноги дергались все сильней, заставляя подпрыгивать колени. И еще он никак не мог вспомнить, принял ли лекарства после обеда.
— Выслушайте меня, — сказал он, устав ожидать, пока успокоятся конечности. — В молодости меня контролировали родители и погубили те годы. По их милости я женился на вашей матери и погубил свою зрелость. Теперь вы хотите истерзать мою старость. Я этого не допущу.
— Ложь! — вспыхнула Куми. — Это ты погубил мамину жизнь и нашу с Джалом тоже! Я не потерплю ни одного дурного слова о маме!
— Ты только не расстраивайся, — пытался утихомирить сестру Джал, яростно поглаживая ручку кресла. — Я уверен, что сегодняшний случай послужит папе предостережением.
— И он поймет? — Куми злобно смотрела на отчима. — Или опять выйдет на улицу и переломает себе кости на мою голову?
— Нет, нет, он будет хорошо вести себя. Будет сидеть дома, читать, отдыхать, слушать музыку и…
— Я хочу это от него услышать!
Нариман сохранял спокойствие, занятый полезным делом: он уже расстегнул пояс и перешел к развязыванию шнурков.
— Если ты не желаешь слушаться нас, можешь спросить, что твоя дочь об этом думает, когда она завтра придет, — предложила Куми. — Твоя плоть и кровь, не то что мы с Джалом, второй сорт.
— Вот это ты совершенно напрасно.
