Табурет поставили на комод, Джал забрался наверх. Работа продолжилась. Куми руководила.
Из комнаты Наримана перешли в бывшую спальню Роксаны, потом в другую.
Комнату матери оставили нетронутой.
— Не будет ли это подозрительно выглядеть? — спросил Джал.
— Нет, — сказала Куми, — что тут подозрительного? Каждый знает, что пути Господни неисповедимы. — И пошла в ванную за ведром и кружкой.
— А нужно это? — спросил Джал. — И так все вполне реалистично.
— Должны быть потеки. Вдруг Йезад захочет проверить? Все должно быть убедительно.
Куми попробовала плеснуть воду в потолок, но только облилась.
— Придется тебе опять залезть на табурет.
Джал щедро плескал воду на изуродованные потолки: Куми сказала, что промокшая мебель и заляпанные полы придадут картине естественность.
Наконец пришло время привести себя в порядок, смыть с волос известковую пыль и приготовиться к завтрашней встрече в больнице, где они расскажут о катастрофе.
ДОКТОР ТАРАПОРЕ удовлетворенно улыбался, рассматривая рентгеновский снимок: кости отлично срослись.
— Просто замечательно, профессор, с учетом вашего возраста и остеопороза. Теперь о дальнейшем…
Он объяснил Нариману, какие упражнения делать — сидя, только сидя! — шевелить пальцами, горизонтально ставить стопу, поднимать пятку и прочее. Что касается хождения, то на ближайшие четыре недели ограничиться несколькими шагами в день-на костылях.
— Пока что, дорогой профессор, для вас ходьба не является способом перемещения из пункта А в пункт Б. Покажется трудно на костылях — оставайтесь в постели. Но упражнениями не пренебрегайте.
Роксана пожалела, что Куми не слышит, она все боялась, как бы папа не переусердствовал, оказавшись дома.
Наримана повезли в кресле-каталке к мистеру Рангараджану снимать гипс.
— Очень рад познакомиться с младшей дочерью профессора Вакиля, — Рангараджан церемонно пожал Роксане руку. — Следуете ли вы по стопам вашего досточтимого отца, просвещая и формируя умы молодежи?
Роксана покачала головой:
— Я простая домохозяйка.
— Простая? — Мистер Рангараджан был поражен. — Как вы можете так говорить, дорогая мадам? Быть домохозяйкой — важнейшее из призваний, требующее бесчисленных талантов. Без домохозяйки нет дома, без дома нет семьи. А без семьи ничего не имеет значения, все распадается сверху донизу или превращается в хаос. Что, по сути, и есть болезнь Запада. Вы согласны, профессор Вакиль?
— Не думаю, что у Запада есть монополия, — ответил Нариман. — Мы весьма преуспели во всем, что касается несчастных семей.
