— Не зли меня!
Джехангир поднял на него глаза, и отец увидел, что они полны слез.
— В чем дело, Джехангла?
Он любил, когда отец его так называл. Брата он всегда звал просто Мурадом. Иногда ему казалось, что это несправедливо. Должно и у брата быть какое-то особое имя, чтобы он тоже чувствовал себя особенным.
— Тебе нездоровится, Джехангла? — Отец притянул его к себе и пощупал лоб.
От отца пахло чаем. Джехангир покачал головой и потер глаз.
— Мама на кухне плачет.
— Ты знаешь почему?
— Я спросил, она не говорит.
— Иди, собирайся в школу. С мамой будет все хорошо, поверь мне.
Он потрепал сына по плечу и отправился на кухню.
Джехангир чутко прислушивался к тому, что происходит на кухне. Через минуту он услышал мамины рыдания, и у него задрожала нижняя губа. Он поднялся на ноги и сделал шаг…
— Оставь их наедине, — сказал дедушка.
Он натянул на себя простыню и подвинулся, освобождая мальчику место на диване.
— Сядь, расскажи мне, что случилось. — Дедушка взял его за руку.
— Мне хочется плакать, когда они ссорятся, — прошептал Джехангир. — Я хочу, чтобы они были веселые и друг другу улыбались.
— Им сейчас тяжело. Все будет хорошо, когда я уеду.
— Но они оба любят тебя. Почему же должно быть тяжело, если ты у нас?
— Любовь тут ни при чем. У каждого человека своя жизнь, и бывает трудно, когда что-то вторгается в ее ход.
— Но ты такой тихий, дедушка, ты никуда не вторгаешься. — Он посмотрел на дедушкину руку с толстыми, как шнуры, венами, и почувствовал, как ее легкая дрожь передается и его руке. — Я буду по тебе скучать, когда ты вернешься к дяде Джалу и тете Куми.
— Мне тоже будет недоставать тебя. Но у нас с тобой есть еще десять дней. А потом ты будешь навещать меня. Договорились? А теперь тебе пора одеваться.
Джехангир соскользнул с дивана и потер дедов подбородок, который стал совсем колючим. По пути к вешалке он осторожно заглянул на кухню. Отец обнимал маму. У нее еще были слезы на глазах, но она уже улыбалась.
Он недоумевал: что за магическая сила заставляет взрослых переходить от криков к слезам, а потом к улыбкам? Впрочем, не важно, что это, — хорошо, что это есть. Джехангир пошел в маленькую комнату одеваться.
ВОЙДЯ В МАГАЗИН, мистер Капур первым делом справился о Хусайне.
— Он обедал?
Йезад покачал головой:
— Я ему чаю отнес. Глотка два сделал — и все.
— Несчастный человек. — Капур сделал удар слева в воображаемой теннисной игре. Он постоянно работал невидимой битой или ракеткой, вел футбольный мяч или хоккейную шайбу-особенно когда его ум был чем-то занят.
