Инженер обратил внимание обоих офицеров на наличие в глубине шотта красноватого кварцевого песка[99], смешанного с сульфатом[100] и карбонатом[101]. Из-за этого поверхность была покрыта настоящей соленой коркой. К тому же плиоценовая порода[102], в которой располагаются шотты и себхи, изобилует гипсом и солью.
Отрадным было то, что в это время года Эль-Гарса еще не пересохла. Так что, удалившись немного от дюн, можно было найти котловины, наполненные стоячей водой, пригодной для водопоя лошадей.
Время от времени капитану Ардигану казалось, что вдалеке, то в одном, то в другом месте, появлялись отряды арабских всадников. Но при приближении к ним арабы тотчас исчезали. Вместо них путешественники видели стаи голубых и розовых фламинго[103], оперение которых походило на цвета униформы[104].
Козырный Туз на большой скорости преследовал птиц, заставляя их взлетать ввысь. Следуя по окраине Эль-Гарсы, отряд легко находил места для лагеря. В центре шотта это было бы сделать намного труднее. Вот почему этот шотт в будущем мог избежать затопления, в то время как отдельные части Мельгира будут возвышаться над водой после вторжения моря.
Путь отряда пролегал от одного оазиса к другому. Они более-менее населены, и вскоре им предстояло стать гаванью или бухтой нового моря. На берберском наречии эти оазисы назывались «туаль». Почва в них необыкновенно плодородна. Растительность здесь цвела пышным цветом. В пастбищах не было недостатка, и Наддай с друзьями не могли пожаловаться на нехватку кормов.
Но как только кончились оазисы, началась привычная сушь. Луга вдруг сменились каменистым и песчаным грунтом. Однако попадались места, где можно было легко проследить подобную смену.
Самое суровое испытание в пустыне для людей и лошадей — изнуряющая жара, когда ни одно облачко не набегает на солнце. Но для алжирских офицеров и спаги этот климат был привычен. А господин де Шалле, благодаря своему бронзовому загару, вполне мог сойти за африканца. Так что путешественники спокойно переносили эту часть неудобств на пути вдоль берегов будущего моря.
Наибольшую опасность для тех, кто проходил через эти места, представляли так называемые ямы шотта, где зыбучая почва подобна болоту. Но, к счастью, на маршруте экспедиции таких препятствий было немного.
— Это самая серьезная опасность, — повторял инженер. — Многочисленные доказательства тому мы получили во время строительства канала через тунисские себхи.
