Гражданин Поэт. Наши – всё | страница 24



Ощерило рот, замерло на момент,
И вскрикнул внезапно ужаленный мент.
Иной ростовчанки ужасен укус,
Он хуже раненья простого —
Недаром когда-то Советский Союз
Боялся девиц из Ростова.
Ни Пермь, ни Одесса взрастить не могла б
Таких исключительно бешеных баб.
Сержант отшвырнул ее прочь, разъярен,
Но тут же забился в припадке.
Ужасное бешенство чувствовал он,
Жесткое бешенство матки.
В машину пополз он, как будто в кровать.
Его обуяло желанье давать!
Доселе он брал, будто жадный койот,
И в этом не видел позора,
Теперь он водителям деньги дает
И будет давать до упора.
Так будет со всяким, кто хочет права
В казачьем краю отобрать у волхва.

В Сочи, превращенном в сплошную глинистую строительную площадку, наш концерт чуть не сорвался, но в конце концов его разрешили (Васильев позвонил кому-то, а уж кто мог перезвонить самому губернато ру Ткачеву – догадайтесь сами).

Публики набилось немерено, Зимний театр не вмещал ее, хлопали после каждого четверостишия – очень уж их, видимо, достало быть олимпийской столицей, – а в качестве темы предложили только что открытый новый трамплин и визит в город Счетной палаты. Мне показалось, что это неплохо совмещается. Редкий случай, когда выполнен заказ на поэта: попросили Гумилева, а «изысканный строят трамплин» сочинилось само собой. Слова пр о путан и бандитов – «Их просто иначе зовут» – вызвали рев, с лихвой окупивший все гастрольные трудности.

Сегодня, я вижу, роскошный твой образ зачах.
Тебя до рассвета терзает загадочный сплин.
Но я расскажу тебе: слышишь? В далеких Сочах
Изысканный строят трамплин.
Должно быть, ты слышала умной своей головой,
Что Сочи – столица прославленных будущих Игр,
К которым готовятся здесь как к войне мировой,
Ужасной, как бешеный тигр.
Я думаю, друг мой, тебе этот принцип знаком:
Гораздо гуманнее так, чем разрывы и плач.
Все войны проходят сегодня в формате таком —
Как кризис, а чаще как матч.
Для Путина, милая, Сочи важнее стократ,
Чем вся наша Русь, бесконечная, сколько ни ешь.
Я думаю, здесь у режима теперь Сталинград —
Последний, по ходу, рубеж.
Ужасно подумать, какая пойдет благодать.
Бюджет истощится, но будет на что посмотреть.
В сравненье со здешними будет не лапу сосать
Печальный московский медведь.
А сколько наедет охраны, представить могу!
Весь мир потрясенный увидит повышенный класс,
Как можем мы строить, как можем мы тратить деньгу,
Как рубят и пилят у нас.
Когда-то, бывало, бандиты слетались сюда,
А следом съезжались путаны на сладостный труд.