— Вино, которое вы пьете, сэр, — спокойно произнес дворецкий, — все то же дрянное испанское красное.
Мистер Кливер посмотрел на вино в своем бокале, потом на дворецкого. Кровь прилила к его лицу, он побагровел.
— Ты врешь, Тиббс! — сказал он.
— Нет, сэр, не вру, — ответил дворецкий. — С тех пор, как я здесь, я никогда не подавал вам никакого другого вина, кроме испанского красного. Похоже, оно вам очень подошло.
— Не верьте ему! — крикнул мистер Кливер гостям. — Он сошел с ума.
— К хорошим винам, — продолжал дворецкий, — нужно относиться с почтением. Нехорошо разрушать вкус тремя или четырьмя коктейлями перед обедом, как делаете вы все, но если вы к тому же поливаете себе еду уксусом, то вполне можете пить и помои.
Десять оскорбленных лиц уставились на дворецкого. От неожиданности все потеряли дар речи.
— Это, — сказал дворецкий, дотянувшись и любовно тронув пальцами одну из пустых бутылок, — последняя бутылка сорок пятого года. А запасы двадцать девятого года уже кончились. Это были восхитительные вина. Мсье Эстрагону и мне они чрезвычайно понравились.
Дворецкий поклонился и медленно вышел из комнаты. Он пересек холл и вышел через парадный вход на улицу, где мсье Эстрагон уже укладывал чемоданы в багажник их общего маленького автомобиля.
Я расскажу вам смешную историю, которая произошла со мной и моей мамой вчера вечером. Мне двенадцать лет и я девочка. Моей маме тридцать четыре года, но я уже почти с нее ростом.
Вчера после обеда мы с мамой ездили в Лондон к дантисту. Он нашел одну дырку. Она была в заднем зубе, и он запломбировал ее, почти без боли. Потом мы пошли в кафе. Я ела мороженое, а мама пила кофе. Когда мы встали, чтобы уйти, было около шести.
Только мы вышли из кафе, как начался дождь.
— Надо поймать такси, — сказала мама.
Мы были в легких пальто, а дождь был довольно сильный.
— Может, вернемся в кафе и подождем, пока закончится дождь? — предложила я. Мне хотелось еще одну порцию бананового мороженого. Оно было великолепно.
— Он не скоро кончится, — сказала мама. — Нам надо домой.
Мы стояли на тротуаре под дождем, высматривая такси. Много их проехало мимо, но все были заняты.
— Жаль, что у нас нет машины с шофером, — сказала мама.
И тут к нам подошел мужчина. Это был невысокий, пожилой джентльмен лет, наверное, семидесяти или даже больше. Он вежливо приподнял шляпу и сказал маме:
— Прошу прощения. Надеюсь, вы простите меня…
У него были тонкие белые усы, густые белые брови и морщинистое розовое лицо. Высоко над головой он держал зонтик.
