Дойдя до музыкального магазина, он толкнул дверь и вошел весьма уверенно. Он очень изменился за последние дни. Нервозность оставила его, и он больше не беспокоился о том, что другие подумают о его внешности.
— Мне нужен, — сказал он продавцу, — концертный рояль, но такой, который не издавал бы звуков, когда нажимаешь на клавиши.
Продавец наклонился вперед и поднял брови.
— Это можно сделать? — спросил мистер Ботибол.
— Да, сэр, думаю, да, если пожелаете. Но позвольте спросить, зачем вам нужен этот инструмент?
— Если вам угодно знать, я собираюсь притвориться Шопеном. Буду сидеть и нажимать на клавиши. Мне это нравится.
Слова сами слетели с языка, — мистер Ботибол не знал, что заставило его это произнести. Но теперь все было позади. Он чувствовал облегчение, потому что доказал, что может вот так просто сказать, чем он занимается. Продавец может ответить: какая остроумная идея. А может промолчать. Или посоветовать лечиться.
— Ну вот, теперь вы знаете, — сказал мистер Ботибол.
Продавец громко рассмеялся.
— Отлично, сэр. Здорово. Так мне и надо, не буду задавать глупых вопросов.
Он оборвал смех и вгляделся в мистера Ботибола.
— Вы, конечно, знаете, сэр, что можно отдельно купить так называемую немую клавиатуру, специально для тренировки пальцев.
— Мне нужен концертный рояль, — ответил мистер Ботибол.
Продавец снова вскинул на него глаза.
Мистер Ботибол выбрал рояль и поспешил выйти из магазина. Он отыскал магазин граммофонных пластинок и заказал записи всех ноктюрнов, этюдов и вальсов Шопена в исполнении Артура Рубинштейна.
— Боже мой, вы сказочно проведете время!
Мистер Ботибол обернулся и увидел рядом с собой у прилавка полненькую, коротконогую, некрасивую девушку.
— Да, — ответил он, — конечно.
Обычно он не позволял себе заговаривать с женщинами в общественных местах, но эта застала его врасплох.
— Я люблю Шопена, — сказала девушка. Она держала бумажный пакет на веревочных ручках с единственной, только что купленной пластинкой. — Больше всех люблю.
После смеха продавца в музыкальном магазине приятно было слышать голос этой девушки. Мистер Ботибол хотел поговорить с ней, но не знал, с чего начать.
Та продолжала:
— Больше всего я люблю ноктюрны, они так успокаивают. Какие ваши любимые?
Мистер Ботибол ответил:
— Ну…
Девушка посмотрела на него и мило улыбнулась, помогая ему справиться со смущением.
И улыбка помогла. Мистер Ботибол вдруг услышал самого себя:
— Может быть, вы захотите… я думал… в смысле, я подумал…
