— Ты бредишь, папаша, — холодно сказал Саша, — опять выпил лишнего?
Хотя он понимал, о чем говорит Сергей и сам часто спрашивал себя, где он прежний. Наверное, все там же, где он остался навсегда десять лет назад, когда все случилось. В холодной земле или в небе с ангелочками. Тот, кем он стал после, был кем-то другим и больше всего на свете Сергей ненавидел этого кого-то в Саше, считая, что он украл его мальчика. Он немножко рехнулся на почве этой истории, как и мать. Только, в отличие от нее, он лечил свою боль водкой, а не феназепамом. Саша бы предпочел лучше, чтобы они оба сидели на антидепрессантах, тогда бы синяков на его теле стало бы хоть в половину меньше.
— Сука, — прорычал Сергей и добавил к своим словам пару ударов. Остановиться его заставила хлопнувшая в прихожей дверь — вернулась Людмила. Саша не почувствовал никакого облегчения, только пожалел, что не ударил тогда посильнее.
Отец убрел на кухню и стал что-то тихо и хрипло втирать жене и, пользуясь тем, что никто не замечает, Саша одел обувь и куртку и вышел прочь.
Как же ему хотелось не возвращаться в эту квартиру больше никогда!
Но он не мог так поступить. Он любил их, они все равно были его родителями, и он считал себя виноватым в том, что с ними стало. Глупость? Полнейшая. Но он часто брал на себя чужую вину, особенно если настоящий преступник себя виноватым не чувствовал.
У подъезда он обнаружил Риту. Она сидела на лавочке и курила, задумчиво глядя куда-то в темноту. Нужно отдать ей должное, как она была хороша! Мороз окрасил ее щеки легким румянцем, от которого глаза вроде бы стали еще ярче, эти прелестные глаза, обрамленные густыми пушистыми ресницами. Темно-сливовое пальто с золотыми пуговицами было ей очень к лицу, выгодно подчеркивая ее фигурку и цвет кожи мраморно-белый, от мальтийского загара не осталось и следа.
— Сашка, — задумчиво произнесла она, заметив его, когда он уже было, собирался пройти мимо, сделав вид, что ее не заметил, — ты сбежал из дома? — она опомнилась и вложила в голос прежние насмешливые нотки.
— Не твое дело, — буркнул Саша и спрятал замерзшие руки в карманы. Рита встала и подошла к нему.
— Почему так грубо? — ласково спросила она.
— Простите, ваше высочество, — ухмыльнулся он, — забыл, что с вами все сюсюкаются!
Рита коротко, но как-то грустно рассмеялась и тряхнула густой шапкой волос, стряхивая с них снежинки. Она смотрела на него нежно, почти восторженно и Сашу настораживал ее взгляд, он решил, что она пьяна. Тащить еще одну пьяную девицу домой, ну что за судьба у него, мало ли, что ли Дашки!?
