— Пожалуйста, ответь на один вопрос, — вдруг нарушила тишину Лариса. Ее голос вырвал Анастасию Вячеславовну из странного состояния, в которое она впадала, пока они молчали.
— Да, — кивнула женщина.
Лариса судорожно и шумно набрала воздуха в легкие и зажмурилась, как будто от яркого света, резко вспыхнувшего ей в глаза.
— Где он похоронен? — выпалила она на одном дыхании. Анастасия Вячеславовна оторопела. Она ждала чего угодно, но только не этого.
— Почему ты спрашиваешь?
— Я хочу это знать. Я имею право это знать. Скажи мне! — голос внучки сорвался на крик, а в глазах снова заблестели слезы. Плечи ее легонько вздрагивали. Она вскочила и подлетела к окну, застыла, ломая руки.
— И когда зараза минет, Посети мой бедный прах… — прошептала девушка.
Анастасия Вячеславовна молчала. Она никак не могла решить, как поступить правильнее. Рассказать правду или сберечь Ларису от этой правды.
— Нет, — бросила она и вышла из комнаты, прикрыла дверь. Лариса же бессильно опустилась на стул, на котором некоторое время назад сидела бабушка и позволила себе разрыдаться. Слезы душили ее, врывались в легкие обжигающим кашлем, а она все плакала и плакала, не в силах успокоиться.
— Я все равно узнаю, — пообещала она себе и стеклянными глазами уставилась в густую ночную темноту, однажды раз и навсегда поглотившую Валентина в тот проклятый вечер, когда она совершила фатальную ошибку, погубившую их обоих. В тот проклятый вечер, когда она перепутала правду и ложь, и соврала, думая, что открывает истину.
— Вы можете забыть слово «аттестат», — вещала Наталья Леонидовна, отчего-то очень довольная этой новостью. Лицо ее обычно хмурое и похожее на протухшую грушу преобразовалось красками торжествующего злорадства. Даже погода сегодня была более подходящая для учебного процесса — немного подморозило и вчерашние лужи подернулись тонкой корочкой льда, а солнце снова скрылось в непроглядных тучах. Понятное дело, Наталья Леонидовна ликовала.
Она зачитывала результаты контрольной, к каждой названной фамилии добавляя недоброжелательные прогнозы относительно итогового экзамена по алгебре.
— Герасимова будет писать контрольную после уроков, чаще ходить в школу нужно. Зиновьев и тройке можешь радоваться, но едва ли тебе так повезет в конце года… Иванова, — короткая пауза за которую только Кеша поднял голову и тоскливо посмотрел на преподавательницу, — плохо. Очень плохо. Твои родители не подумали, что тебе будет сложно учиться в нормальной школе?
