Через минуту возле нашего дома затрещал мотоцикл, как будто кто-то начал частую пальбу из ружья. Потом треск стал удаляться — Каратай поехал. Я выбежал за калитку и со злорадством посмотрел ему вслед. Внутренне я торжествовал: мое взяло — мама спровадила Каратая.
На следующий день мама уехала на джайляу. Она работает дояркой на молочнотоварной ферме.
В школе говорили, что скоро будет открыт межколхозный пионерский лагерь на побережье Акбулака. Я мечтал поехать туда и поэтому остался в ауле.
Я решил поиграть с ребятами в футбол и пошел в школу. Тут мне подвернулся хитрый Жантас. Он достал из кармана листок бумаги, прищурившись, помахал нм перед моим лицом.
— Черный Коже, знаешь, что это такое?
Я давно решил не разговаривать с ним, но сейчас мне хотелось узнать, что за бумага в руках у Жантаса и какое коварство он задумал против меня.
— Что это? — спросил я спокойно.
— Направление! — выпалил Жантас. — Мы едем в лагерь, а ты остаешься в ауле наводить дисциплину среди собак, бегающих по улице...
Я вскипел, но сдержался.
— Кто тебе дал?
— Кто же дает? Апай Майканова. Но тебя в списке нет...
Майканова — наш классный руководитель. Она преподает родной язык. Я знал, что сейчас она находится в школе и помчался туда. Запыхавшись, вбежал в учительскую.
— Что случилось? Что случилось, Кадыров? — удивленно встретила меня Майканова.
— Апай, дайте и мне направление.
— Какое направление?
— Ехать в лагерь.
— Направление я тебе не дам, — холодно ответила Майканова, внимательно глядя на меня.
— Почему? — похолодел я.
Учительница встала и тоном, каким она обычно отчитывала меня в классе, проговорила:
— В лагерь поедут лучшие, дисциплинированные...
— Но ведь вы и Жантасу выдали.
— Да, выдала.
— Так неужели я хуже Жантаса?
Майканова сверкнула голубоватыми глазами:
— Как ты разговариваешь с классным руководителем?
— Не хотите давать — и не надо, — выпалил я и, повернувшись, вышел из учительской. Мне было обидно, что она считает ябеду Жантаса лучше меня. Вслед за мной из учительской вышла Майканова.
— Кадыров!
Я не остановился.
— Кадыров!
Продолжаю идти дальше. Майканова окликает меня еще несколько раз, и с каждым ее окриком я ускоряю шаг и, наконец, пускаюсь бегом.
Это правда, что всю зиму, как только разговор заходил о дисциплине, Майканова прежде всего называла меня. Кожа Кадыров всегда виноват. А сколько раз она водила меня к директору! Нет такого наказания, какое Майканова не применяла бы ко мне.
