В это время на крыльцо вышел завуч Оспанов.
— Кадыров, где ты? — прокричал он.
— Здесь.
— Иди, тебя зовут... озорник...
Эти слова Сайбек произнес каким-то особенным, ласковым голосом.
Если кто больше всех бывал в кабинете директора, так это я. Ведь это мое привычное место. Сюда апай Майканова приводила меня много раз, здесь я давал щедрые обещания исправиться. Но сейчас я вошел сюда не как обычно. Я вошел тихим, скромным, с опущенной головой. Я действительно решил исправиться. Прислонившись к холодной голландской, печи, я стал ждать своей участи.
В конце комнаты сидел Ахметов. Над его головой горела электролампочка, и его густые волосы отсвечивали.
— Подойди поближе, — сказал он, указывая авторучкой на середину комнаты. Две морщинки у него на переносице казались сейчас более глубокими и суровыми, чем обычно.
Мелкими шажками я прошел немного вперед и замер, как вкопанный. На меня со всех сторон смотрели учителя. Особенно суровым и мрачным был взгляд Майкановой, сидевшей рядом с директором.
— Кадыров, ты знаешь, для чего мы вызвали тебя сюда? — сказал Ахметов.
— Знаю, — кивнул я.
— Для чего?
— За мою недисциплинированность.
В углах послышался легкий смех.
— Вот, какой он бесстыдник! — указала на меня Майканова. Однако Ахметов остановил её:
— Товарищ Майканова! — Потом снова посмотрел на меня. — Тебе уже надоело учиться? Дальше не хочешь учиться? — спросил Ахметов.
— Нет, учиться я хочу.
— Так почему же ты себя так ведешь?
Слово «почему» директор произнес по слогам, вскочил с места, стукнув по столу большой, тяжелой ладонью. Не только я, но и все присутствующие вздрогнули. Мне казалось, что он готов сейчас же выпороть меня. Я моргал глазами и стоял, опустив голову. Никогда еще я не видел директора таким сердитым.
Несколько минут длилась мертвая тишина. Потом Ахметов, продолжая стоять, задал мне следующий вопрос:
— Ну, что скажешь?
— Простите... Я больше не буду...
— Это какой раз по счету?.. — вмешалась Майканова. — Все равно он не перестанет хулиганить. Надо исключить его из школы!
Снова послышался сдерживающий голос директора:
— Товарищ Майканова!
Но Майканова и не думала останавливаться.
— Товарищ директор, что тут рассуждать? Исключить его и все...
После того, как меня попросили выйти, я слышал, как в комнате разгорелся спор. Майканова настаивала исключить меня. Некоторые учителя возражали. Я бродил под окнами учительской, гадая о своей дальнейшей судьбе. Учителя спорили долго. Потом голоса стали успокаиваться. Наконец, педсовет стал расходиться. Послышался громкий голос Майкановой:
