— Ребята, подождите, не сходите с машины, — крикнул он. Теперь я был в кузове вместе со всеми. Завидя фотографа, я протиснулся вперед, наспех поправил на себе рубашку и вытянулся перед самым объективом. Фотограф щелкнул.
* * *
Я слез с машины и пошел домой. Мне очень хотелось встретить Жанар. Как давно мы не виделись! Конечно, она уже забыла нашу ссору во время игры в шашки.
Скоро я оказался на краю поселка и два раза прошелся мимо дома Жанар. Ставни окон были закрыты, и я заметил, что в палисаднике сильно разросся бурьян; похоже было на то, что здесь уже давно никто не живет. Только влажный коровий кизяк, недавно налепленный на солнечной стороне дувала, говорил о том, что смуглая маленькая старуха — бабушка Жанар — по-прежнему все еще проживает здесь.
Незаметно я дошел до реки. Песчаная коса, где я люблю сидеть с удочкой, за месяц еще больше расширилась, у знакомого куста боярышника все так же лежал чистый, как стекло, песок, но следов Жанар уже не было.
Мне стало почему-то грустно, словно я что-то потерял и теперь уже никогда не найду. И я пошел домой к бабушке.
На следующий день я узнал, что Жанар в ауле нет. Она, оказывается, уехала в пионерский лагерь...
Теперь я целыми днями был дома и валялся на диване. Мне не хотелось даже читать. Потом я вдруг вспомнил, что давно уже не писал стихов. А ведь сколько можно было бы за это время написать! Хорошо бы посвятить стихотворение маме и в стихах поговорить с ней по душам обо всем, обо всем.
Уже несколько лет мои стихи печатаются в стенной газете нашей школы. Я уже к этому сейчас привык. А вначале, когда там поместили мое первое стихотворение, я так был рад, что приходил в школу на час раньше и любовался своим произведением.
Со временем я решил, что стенная газета — это еще очень мало для настоящего поэта. В один прекрасный день я отобрал несколько своих лучших стихотворений и отослал их в Алма-Ату в редакцию журнала «Пионер». По каким-то причинам мои стихи не напечатали. Я не особенно огорчился и послал эти стихи в другую редакцию — в газету «Казахстан пионери». Но и там мои стихи были забракованы. Тогда я начал посылать свои стихи во все газеты и журналы, какие знал, рассчитывая, что все-таки где-нибудь они понравятся и их напечатают. Так завязалась моя оживленная переписка с различными редакциями.
Из этой затеи тоже ничего не вышло, но я уже был доволен тем, что получал ответы от редакций. В некоторых говорилось о том, что способности у меня есть, но нужно еще много учиться и работать. Такие письма я показывал всем нашим ребятам. Пусть они знают, с кем я держу связь.
