Однажды после долгой субботней молитвы они шли по морскому берегу и по своему обыкновению беседовали о талмудических премудростях. Накрапывал дождик. Второй раввин собрался снова раскрыть зонтик, вежливо пригласив первого разделить закрытие на двоих.
Но первый раввин отказался от этой чести, заявив: «Если раскрыть зонтик в субботу есть деяние греховное и подлежащее осуждению, пусть у этой пальмы отломится лист и упадет на землю».
Только он вымолвил это, как и в самом деле лист отломился и мягко спланировал ему под ноги.
Второй ответил: «Если такой пустяк, как пользование зонтом, — грех в глазах Неназываемого, пусть вся эта пальма обрушится мне на голову».
Первый раввин сожмурился от страха, но ничего не произошло: пальма осталась на месте.
«Что ж, — молвил разочарованный первый раввин, — верно, ты был прав с самого начала, а я все эти годы лишь попусту сотрясал воздух. В знак согласия и признания твоей правоты я готов сам, своими руками раскрыть этот зонтик».
Сказав это, он нажал на кнопку зонта, и в этот самый миг пальма покачнулась и рухнула, задавив его насмерть.
Свет: торшер в углу кабинета. Шторы задернуты. Звук: шипение кондиционера. Шаги в коридоре. Запах: едва уловимый аромат одеколона «Богарт». Глаза плотно закрыты. Руки сложены на животе. Голова покоится на подушке. Дыхание медленное, как у спящего. Мышцы лица расслаблены. Голос — ровный и тихий.
— …думаете, это поможет?
— Не знаю… Будем надеяться на лучшее… Вы же понимаете: никаких гарантий… В любом случае потребуется не менее тридцати сеансов. Но прежде чем мы приступим, я хотел бы получить дополнительную информацию: каким образом вы пытались решить проблему? Постарайтесь припомнить все до мельчайшей подробности.
— Сперва я прошел курс когнитивной терапии. После — лечился по методу Шульца. Был на приеме у Роджерса, участвовал в сессиях клиент-центрированной психотерапии. Два месяца прогрессивной мышечной релаксации…
— Результаты?
— Ну… нельзя сказать, что их не было вовсе…
— Подробнее, пожалуйста.
— После когнитивной терапии я перестал бояться. До этого я всегда боялся, что меня застигнут врасплох. Голым. Войдет пациент, и мне придется как-то выкручиваться, объяснять… Стоило скрип путь двери, руки сами тянулись — запахнуть халат… прикрыться… с трудом преодолевал искушение забраться под стол… В какой-то момент, вдруг, внезапно приходило понимание и вместе с ним — облегчение: да нет же, я одет. Все в порядке. Никто ничего не заметил.
