Свет погас, под аккомпанемент бодрого гимна на парусе появились первые титры. Ветерок трепал парусину, заставляя плясать буквы и искажая начальную сцену в гавани.
— Возьмете что-нибудь на закуску, мадам? — Зак придвинулся ближе.
Лайла затрепетала, почувствовав его дыхание на своей щеке.
— Да, с удовольствием.
Он насыпал крекеров ей в ладонь. Взяв угощение, Лайла вновь обратилась к экрану. Однако молодой, стремительный Кларк Гейбл не занимал ее внимание, как раньше. Образ мистера Кристиана, прогуливающегося по палубе в великолепных узких бриджах, не интересовал ее. Вместо этого Лайла представляла себе Зака голым, лежащим рядом с ней, он согревал ее своим теплом, щекотал белоснежную кожу ее бедер жесткими волосками собственных ног.
Лайла сунула в рот горсть крекеров. «Капитан Блай, — напомнила она себе. — Думай о капитане Блае из фильма». Проглотив, она взяла еще крекеров. Может быть, в Заке и скрывается бог секса, но в реальной жизни он чаще играл другую роль.
Когда они опустошили всю упаковку, Зак протянул Лайле апельсин:
— Теперь главное блюдо, миледи.
Она хихикнула. Куда лучше, чем свидание в каком-то чопорном ресторане! Она очистила сочный фрукт от кожуры и с удовольствием откусила.
Только это не было свиданием. Лицо капитана Блая с резкими чертами заполнило весь экран, он что-то приказывал испуганной команде. Лайла вспомнила раздражение Зака, когда его вынудили пойти с ней ужинать. Как Ромеро назвал это — мирный саммит? Они должны были выяснить, а не завязать отношения.
Лайла порылась в сумочке, разыскивая салфетку, чтобы вытереть липкие от сока пальцы.
— Давай помогу. — Зак мягко взял ее за запястье и поочередно вытер обе руки. Его прикосновения были теплыми и нежными. И манящими. Именно такими она их себе и представляла.
— Ты все предусмотрел.
— Почти, — с улыбкой подтвердил он и положил плитку шоколада ей на колено. — Мадам уже выбрала что-нибудь на десерт?
Лайла развернула бумагу и отломила кусочек. Нежный сливочный шоколад таял во рту. К несчастью, даже это не помогло ей отвлечься от мыслей о Заке. Тот, кто утверждал, что шоколад — лучшее лекарство от любовной тоски, глубоко заблуждался.
Чем дружелюбнее вел себя Зак, тем тревожнее становилось у Лайлы на душе. Находиться рядом с ним было приятно и спокойно, все равно что, сидя на берегу, позволять прибрежным волнам ласкать себе ноги. Забавно, но как прилив неуклонно поднимает уровень воды, так и страсть могла с головой затопить Лайлу.
