– Вы работали палачом? – спросил рыжий с почтительным ужасом.
– Этих людей потом привозили ко мне, – объяснил профессор. – Тайно, с большими опасностями. Я их лечил, как лечат больных. Это довольно просто – оживить казненного, но… по рассеянности, бывало, то голову приставишь к чужому туловищу, то… – он засмеялся и махнул рукой. – Впрочем, никто особенно не обижался, знаете… Но было много чисто технической работы, отвлекался… Да еще пришлось открывать способ превращения булыжника в золото. Лечебницы требовали много денег, пациентов приходилось потом переправлять через границу, так что…
– Врагов… – шелестели губы рыжего, – лечили… переправляли…
– А самый страшный случай… – взволнованно сказал профессор. – Вы слышите? Кто-то идет! Давайте спрячемся!
И они свернули в переулок. И не увидели, как к особняку Людовика XXIV подошли две темные фигуры. Одна из них перегнулась через калитку палисадника, отыскивая крючок. Потом послышался шепот:
– Джип, Джип! Что ты опять затеял?
– Не Джип, а ваша светлость, – ответил звонкий нахальный голос.
– Ва-аша светлость, давайте смоемся отсюда!
– Ваша презренная трусость вызывает во мне сильнейшее негодование, дорогой шевалье де ла Пип! – сказал Джип, распахнув калитку. – Умоляю проследовать.
– Джип, Джип…
– Где же ее окошко? – размышлял Джип, входя в палисадник. – Забыл спросить… Вот досада! Ку-ку, Марго!
Окошко второго этажа сразу распахнулось.
– Ку-ку, Джип! – ответил голос Марго. – Но я не могу выйти: там внизу Филипп стоит на страже.
– Ничего, – сказал Джип. – Шевалье, станьте здесь! – он указал Пипу место под окном, ловко вскарабкался к нему на плечи, ухватился за подоконник. И тут его вдруг покинула развязность.
– Какой… э-э… прекрасный вечер, – сказал Джип.
– Да, – согласилась Маргарита. – Прекрасный.
– Отличная погода… вообще, – проговорил Джип.
– Превосходная, – светским тоном произнесла Марго.
– В такую погоду, – в отчаянии промямлил Джип, – того… приятно смотреть на луну, а?
Марго, еле сдерживая смех, ответила:
– По-моему, вы никогда не ошибаетесь.
Помолчали, глядя в темноте друг на друга. Джип переступил с ноги на ногу на плечах Пипа, у него уже завертелись в голове какие-то по-обычному складные фразы, он раскрыл рот и выдавил:
– А вы… любите музыку?.. Играете… на чем-нибудь?
– На клавесине, как моя прапрабабка Мария-Антуанетта, – чинно ответила принцесса Маргарита. Джип вздохнул, повертелся на плечах у Пипа.
– Я тоже очень люблю музыку, – сказал он, наконец. И снова возникла ужасная нелепая пауза, которую прервал недовольный ноющий голос Пипа:
