— Достаточно твоего присутствия, ведь у вас одна кровь.
— А если мне надо найти кого-то, с кем у меня разная кровь? — Я все еще бережно хранил лоскут от платья Амаранты со следами ее крови. Ведь это — единственный трофей, оставшийся у меня после нашей разлуки.
Ксюша странно посмотрела на меня, в ее глазах проскользнуло подозрение. Она никогда не отличалась тактом и поэтому спросила напрямую:
— Зачем ты приехал?
Что-то в последнее время многие задают мне именно этот вопрос, мелькнуло в голове. Но я, не видя никакого подвоха в том, чтобы сказать ей всю правду, самым искренним образом ответил:
— Я подумал, что ты можешь помочь мне найти Амаранту.
Эффект, произведенный этой новостью, по эмоциональному накалу не сравнился бы даже с триумфом первого русского сезона в Париже. Улыбка мгновенно пропала с лица Ксюши, и она, сжав кулаки, остановилась, развернулась ко мне лицом и выкрикнула:
— Ну я и дура! — Девушка тряхнула головой. — Я-то уж было подумала, что ты, наконец, одумался и приехал ко мне. К той, кто тебя действительно любит, а ты все про свою вампиршу никак не забудешь.
Резко повернувшись на месте, Ксюша зашагала обратно к бару. Я, ошарашенный таким поворотом событий, все-таки умудрился догадаться, чего именно ожидала от меня Ксюша. Видимо, она решила, что причина моего внезапного визита кроется в пробудившейся любви к ней. Глядя в ее удаляющуюся спину, я, к своему стыду, в первую очередь подумал о том, что могу потерять шанс отыскать Амаранту.
Догнав Ксюшу, я схватил девушку за руку и попытался удержать. Надо сказать, она не сильно сопротивлялась и не особо пыталась вырваться.
— Ты все неправильно поняла, — заявил я, сам толком не зная, что именно она могла понять не так.
— Неужели? — ехидно спросила девушка, уперев руки в бока. — Объясни.
Ксюша смотрела на меня, ожидая продолжения, а я никак не мог придумать, что бы такого сказать, и она, видимо, догадалась об этом.
— Так я и думала, — устало махнув рукой, она снова направилась прочь.
— Подожди! — отчаянно попросил я, снова догоняя Ксению. — Ты моя последняя надежда. Мне больше не к кому обратиться.
— Ничем не могу помочь, — лишенным всяких эмоций ледяным голосом ответила Ксюша.
Она ушла, а я так и остался стоять на опушке леса. Первые несколько минут думал о том, как несправедливо и мелочно поступила Ксюша по отношению ко мне, и по-настоящему сердился на нее, полагая, что она не имела права отказывать, когда я так нуждался в ее помощи. Но по мере того, как кровь остывала, ко мне вернулась ясность мыслей, и я рассмотрел ситуацию с другой стороны. Пришло осознание того, что я вел себя как последний эгоист, и от этого стало вдруг невыносимо стыдно. На что я, в самом деле, рассчитывал? Как мне вообще в голову пришло, что Ксения с радостью поможет разыскать свою соперницу? Возможно, кто-нибудь другой на ее месте поступился бы собственными чувствами, но только не Ксюша, которая во всем была максималисткой.
