Веселый стук топоров перекрывался иногда налетающим гудением колоколов. Он стал громче и звучнее, чем даже при Дмитрии Донском. Начинала звонить одна колокольня — насколько могли понять Мишка с Машей, откуда-то из Кремля, — и ее голос тут же с готовностью подхватывали остальные, окутывая звуком весь город. Местные жители, впрочем, не обращали особого внимания на этот трезвон. Только изредка какая-нибудь озабоченная старушка крестилась на маковку колокольни или мастеровой бросал работу и усаживался отдыхать прямо возле рабочего места. Дождавшись следующего перезвона, он снова брался за дело. Судя по всему, колокола заменяли тут часы.
Мишка имел возможность в этом убедиться. Он попытался пристать к прохожему в красном кафтане до пят с традиционным вопросом:
— Извините, а который сейчас час?
— Ты что, — удивился прохожий, — на ухо тугой? Только обедню прозвонили!
И заторопился дальше.
— А год какой? — не сдавался Мишка.
Но человек в кафтане только отмахнулся — не до тебя, шутник — и скрылся за углом.
Маша пытала счастья у торговок и просто спешащих куда-то москвичек. Но они или пожимали плечами, или, удивленно глянув на Машу, ускоряли шаг. Только одна буркнула:
— Пятьдесят пятый с утра был.
И тоже ушла деловой походкой, оставив спрашивавших в полном недоумении.
На помощь пришел монах в запыленной серой рясе, с усталым, но каким-то умильным лицом:
— Семь тысяч пятьдесят пятый, отроки. А вы что, запамятовали?
Мишка счел за лучшее коротко кивнуть и оттащил Машу в сторону.
— Слушай, — сказал он тревожно, — я давно подозревал… Мы в альтернативной реальности!
Маша досадливо поморщилась.
— Ты сама подумай! — загорячился Мишка. — Тут все не так! Долгорукий какой-то кривой, на памятник ни фига не похожий! Донской татарам служит! А Москву за него князь Остей защищает! Ты слышала когда-нибудь про Остея?
— Нет, но…
Мишка не дал договорить, он чувствовал, что вот-вот переубедит Машу.
— И я не слышал! А теперь еще календарь! Семь тысяч пятьдесят пятый… — тут его осенило. — А вдруг мы не туда движемся! Нам надо на пять тысяч лет вернуться, а мы вперед в прошлое прем!
Маша наконец улучила минутку, чтобы вставить реплику.
— Да угомонись ты! Тут календарь такой! От сотворения мира считают, понял?! Нам в школе что-то такое говорили…
Честно говоря, про школу Маша соврала для убедительности, не помнила она, чтобы на уроках упоминали про сотворение мира. Но на Мишку довод подействовал. Он обиженно надулся и попытался контратаковать:
