– А известно ли вам, граф, что на востоке масло глицинии используют в качестве любовного средства? Более того! В определенных пропорциях с некоторыми другими ингредиентами сие масло способно вызвать у человека потерю памяти!
Шарль удивленно вскинул брови:
– Вы хотите сказать, что меня опоили специальным снадобьем, потом усыпили прислугу и… украли ларец?
– Уверен в этом! И все это было ловко проделано вашей таинственной дамой.
– Но зачем?!
– Ну, как же вы не понимаете, граф? Что известно одному, может быть известно и другому! Женщина, я не сомневаюсь, тоже знала о тайне ларца! – с негодованием воскликнул Сконци.
Д’Аржиньи изрядно расстроился:
– Бог мой! Меня обвели вокруг пальца, как неопытного щенка… ― Но тотчас взял себя в руки: – Ваши предложения, Сконци?
Иезуит тряхнул головой, отчего совершенно седые, но все еще густые волосы разметались по высокому лбу серебряными прядками.
– Найти воровку, какой бы знатной она ни оказалась, и отнять ларец во что бы то ни стало! – решительно воскликнул он. ― Я могу рассчитывать на вашу помощь, граф?
– Разумеется, – не задумываясь, откликнулся тот. – Я тоже полон решимости найти негодяйку! Однако возникает вполне естественный вопрос: кого мы будем искать? Я ведь практически ничего не помню! Как, впрочем, и моя прислуга…
– Это поправимо. Прикажите снять с моей лошади седельную сумку и принести ее сюда.
– Как вам угодно, ― кивнул граф.
* * *
Из седельной сумки Сконци извлек небольшой флакон с темно-зеленой жидкостью.
– Что это? – поинтересовался Шарль.
– Настойка кервеля[25]. Сие травяное снадобье омолаживает тело, разум и дух. Сделаете сейчас один глоток, и память к вам непременно вернется. Ну же! – иезуит откупорил флакон и протянул Шарлю.
Тот колебался.
– Уверяю вас, друг мой, настойка совершенно безвредна! Я сам принимаю ее по глотку в день, что, кстати, и позволяет мне сохранять отличную для моего возраста форму.
Шарль опустился в кресло и послушно глотнул темно-зеленой жидкости. К его удивлению, настойка оказалась довольно приятной на вкус. Сначала по мышцам как будто побежали маленькие теплые ручейки, а затем в теле появилась невероятная легкость.
– Теперь вспомните во всех подробностях о недавнем визите в Аржиньи некой знатной дамы, – словно издалека донесся до графа спокойный, но настойчивый голос Сконци.
…Неожиданно внутреннему взору Шарля отчетливо предстала окруженная тремя телохранителями карета, потом ― форейтор, стоящий под проливным дождем возле ее открытой дверцы… И вдруг он увидел… самого себя! И даже услышал собственный голос: «
