Тем временем в королевской резиденции борьба за ложе наследника трона набирала обороты. Королевский советник Оттон прочил на роль наложницы свою младшую дочь Гвенхильду. Девушка была хороша собой и, что немало важно, образованна.
Однако у юной Гвенхильды появилось сразу уже несколько соперниц: племянница сенешаля и дочери младшего советника и камерария[35].
Перед королевой и принцем стоял нелёгкий выбор. Королевский двор разделился на партии, каждая из которых поддерживала одну из претенденток на ложе. Мало того, что почтенные отцы и дядья финансовыми вливаниями поддерживали своих протеже, в ход пошли интриги и сплетни.
Разумеется, претендентки были представлены сначала королеве, а затем и Зигфриду. Принц нашёл их слишком юными и благовоспитанными. Он никак не мог понять: отчего прежние его наложницы были познавшими мужчину женщинами? Теперь же ему предлагают неопытных девочек, самой старшей из которых четырнадцать лет! Разумеется, эти юные создания не вызвали в нём интереса.
Зигфрид, утомлённый закулисной борьбой претенденток, предпочитал проводить время в обществе друзей, посещая злачные места Кастра Ветеры, том числе лупанарий[36], дом некой Геро, перезревшей жрицы любви.
Историю жизни Геро, ныне хозяйки одного из самых дорогих лупанариев, знал практически весь Кастра Ветера. Хитроумная хозяйка увеселительного заведения, перебралась из провинции Белгика, а если быть точнее – из самого Северного Рима, Августы Триверорума[37]. И вот уже на протяжении десяти лет поставляла состоятельному мужскому населению города «жриц любви».
Когда-то Августа Триверорум был одним из процветающих городов Белгики, какое-то время в нём даже располагался императорский двор Флавия Валентиниана[38], а затем его сына Грациана[39]. И потому новоявленная северная столица была обречена на процветание. Правда, оно продлилось сравнительно недолго. После смерти Грациана к власти пришёл узурпатор Магнум Максим, после него – Феодосий Великий[40], ставший последним императором единой Римской империи. Столица окончательно обосновалась в Медиолануме, а Северный Рим постигла участь провинциального города.
Крупные города римской империи всегда славились увеселительными заведениями. Августа Триверорум не стал исключением. С набелёнными лицами, накрашенными яркими румянами щеками и подведёнными сурьмой глазами, стояли «жрицы любви» на улицах города. Они даже имели свои сферы влияния. Так, например, проститутки, стоявшие подле булочников, не имели права промышлять в тавернах. Были среди них толстушки, худые, малолетние, только что прибывшие в город из деревни, проститутки– патрицианки, не стыдящиеся развратничать в публичных домах, чтобы удовлетворить свою ненасытную похоть, а потом пожертвовать заработанные деньги на храмы и алтари чтимых ими богов. Словом, доступные женщины и девочки на любой вкус и кошелёк.
