Дела мои продвигались быстро, даже очень быстро. Я мог без больших трудностей подобрать на слух почти любую известную мне мелодию, но техники, конечно, не хватало. В некоторых мелодиях я ошибался, сам это чувствовал, но сыграть правильно не мог. Ноты я не знал и думал, что самостоятельно освоить игру по нотам не сумею. Купил самоучитель игры на мандолине, в котором запись велась по так называемой цифровой системе: на четырёх линейках (по числу струн) записывались ноты соответствующей длительности, над которыми проставлялись цифры, означавшие номера ладов. С помощью самоучителя я дошёл до элементарных пьес Шумана, Бетховена, Чайковского, Делиба. Начал участвовать в нашей школьной самодеятельности. Нам с Ахметом, моим одноклассником, особенно хорошо удавалась танцевальная музыка. Под наш аккомпанемент прекрасно танцевали народные танцы четыре девушки из нашего класса. Играли мы также наиболее распространённые тогда танцы - танго, фокстроты, краковяк, вальсы, тустеп, матросские танцы типа "Яблочко" и другие вещи. Раза два или три нас приглашали поиграть на танцевальных вечерах в одном небольшом клубе за деньги.
Но меня тянуло к другой музыке, более серьёзной и одухотворённой, какую удавалось иногда услышать по радио с очень интересными комментариями ведущих. Тут-то и подвернулось это самое объявление о кружке струнных инструментов, за которое невозможно было не ухватиться. Я поделился своим открытием с Сааком и Ахметом, и мы немедленно отправились в клуб, чтобы записаться в этот кружок, что и удалось сделать без всяких хлопот. На первое же занятие все пришли со своими инструментами - кто с гитарой, кто с балалайкой, кто с мандолиной - всего человек двенадцать-четырнадцать, и наш будущий руководитель устроил каждому из нас небольшую проверку. Оказалось, что среди желающих были как начинающие, так и играющие на уровне любителей, вроде нас, кто посильнее, кто послабее. Кроме того, руководитель объявил, что каждый из нас пока может играть на своём инструменте. С каждым он будет заниматься отдельно, но затем мы создадим некий сборный оркестр струнных инструментов. Было бы лучше всего организовать домровый ансамбль, однако, из имеющегося в клубе инвентаря этого сделать не удавалось, но для желающих перейти на домру два-три инструмента в клубе нашлось. Так начались наши занятия, но после первого же урока Ахмет перестал посещать кружок. Через довольно короткое время мы уже могли нашим ансамблем играть самые элементарные пьески, и это вдохновляло. Через месяца два Георгию Наумовичу - так звали нашего руководителя - удалось каким-то образом заполучить в одном из санаториев восемь или десять домр - от пикколы до баса, - и наша группа стала называться домровым ансамблем клуба "Медсантруд", так как мы все перешли от наших инструментов к четырёхструнным домрам. Мы играли не только всем ансамблем, а в зависимости от успехов каждого Георгий Наумович объединял нас в дуэты, трио, квартеты, причём часто одним из играющих становился он сам, кому-то давал изредка и сольные партии, которые исполнялись в сопровождении фортепиано.
