Кэти подняла брови, раскрыла рот и кивнула, изображая понимание.
– А, ну да. В тридцать четыре года ты все еще так неосведомлен по части женской анатомии, что впал в лунатизм, лишь вообразив голые груди.
– Боюсь, что так, – сказал Стивен. Он развернул автомобиль и вернулся на выезд.
– Может, машину лучше поведу я? – сказала Кэти. – Пожалуй, в отличие от тебя я дееспособна в присутствии обнаженной натуры, реальной или воображаемой.
– Все нормально, – сказал Стивен, глядя через плечо на участок с плохим обзором. – Не волнуйся.
– Я не волнуюсь. Я боюсь за свою жизнь.
Стивен промолчал. Кэти придумала бы, как его окоротить, что бы он ни сказал. Он предпочитал подождать, пока ее настроение улучшится.
Но в любом случае он не мог сказать ей, что вроде бы видел не просто обнаженную женщину, но обнаженную женщину с крыльями на спине. Кэти настолько презирала все иррациональное, что не верила даже в сны. Утверждала, что никогда их не видит. Говорила, что, засыпая, проваливается в черную пустоту, пока не зазвенит будильник.
Может, думал Стивен, это были вовсе и не крылья. Может, на крылья походил длинный плащ или пончо в лунном свете.
Плащ или пончо с перьями.
Стивен двигался к западному шоссе, чтобы срезать путь через город, и тут потрепанный пикап, ехавший без огней, вылетел из-за эстакады и чуть не врезался в «тойоту». Пикап загудел, проскочил три переулка на красный свет и затем исчез в направлении шоссе 290 на восток.
Когда гудок пикапа взревел, Кэти вскрикнула. Едва пикап исчез и «тойота» двинулась на запад, Кэти глубоко вздохнула и сказала:
– Остановись и дай вести мне.
Стивен, не глядя на нее, крепко вцепился в руль.
– Это не моя вина, – сказал он дрожащим голосом. – Парень ехал на красный свет. Он даже передние фары не включил.
– Остановись и дай вести мне.
Стивен заехал на стоянку у ночного магазина, припарковал машину и выключил двигатель. Он вынул свои ключи из замка зажигания.
– Зря ты выключил двигатель, – сказала Кэти. – Мы могли просто поменяться местами.
Стивен посмотрел на нее и решил, что он, конечно, все еще любит ее, но она определенно ему не нравится.
– Почему? – спросил он. – У тебя что, нет ключей? Кэти ехидно взглянула на него:
– Да, у меня есть ключи. Мои ключи в моей сумочке. Сумочка всегда со мной. – Она подняла черную кожаную сумочку и потрясла ею. Сумочка зазвенела. – Видишь? У меня есть сумочка; значит, у меня есть и ключи. Но я говорила не о том, есть у меня ключи или нет. Я имела в виду, что тебе не нужно было выключать двигатель, тогда нам потребовалось бы всего пятнадцать секунд, чтобы поменяться местами.
