– Готовить эскадру для длительного путешествия. У меня есть несколько координат, полученных на Запретном Мире. Их надо срочно проверить. Если дело выгорит – мы спасены. Если нет – тоже спасены. Но гораздо большей кровью. Впрочем, не стану тебя грузить. Скажу одно – все будет хорошо. Скоро встретимся, сын!
– Я буду ждать, папа…
Михаил отключился первым. Иван же тянул с выключением связи, всматриваясь в родное лицо, замершее на экране. Для отца прошел год. Для сына – три. Очень нелегких. Очень сложных. Он сполна испытал груз власти. Даже с излишком…
Иван прислонился к бортику ванны, отставил бокал. Великолепное вино не лезло в горло после увиденного. Если бы не тевтонская война, он бы, не раздумывая ни секунды, дал форсаж и рванул в Метрополию на всех парах лечить сына. Но… Есть долг перед семьей, а есть более тяжкая обязанность перед подданными. Братоубийственная война перед лицом угрозы тотального уничтожения расы – преступление. Поэтому ее нужно прекратить. Ни к чему расходовать ресурсы на ненужные смерти и разрушение. Они еще пригодятся для борьбы с Вторжением Бездны… Как-то странно звучит. Идет Орда, состоящая из миллиардов существ. Но каждый из них называет себя множественным числом: «Я – Бездна». Почему? Если бы удалось разгадать эту загадку!.. Впрочем, пока не будет пленных захватчиков, проблему не решить. Может, они имеют коллективный разум. А может, каждый из них получает прямую связь с одним-единственным управляющим Мозгом неимоверной мощи…
– Командир, на борт доставлены две фэллы. Что с ними делать? – отвлек Ивана от раздумий ИИ.
Император спохватился:
– Отведи их в мои апартаменты. Пусть ждут в зале.
– Выполняю.
Де Берг торопливо вылез из ванны, принялся с ожесточением растирать тело пушистым подогретым полотенцем. Вот оно, знакомо ласкающее прикосновение формы к телу. Невесомая после тяжелых сапог обувь. Привычный ремень на поясе. Взглянул на себя в зеркало, довольно улыбнулся – выглядел Иван внушительно. Но главное – любой скажет, что это он, Иван де Берг, Император, по прозвищу Кровавый!
Еще раз провел большими пальцами вдоль широкого ремня, сгоняя материю назад, затем решительно открыл двери, ведущие в зал, шагнул, едва заметно улыбаясь краешком губ…
Обе фэллы сидели на одном диване, но в разных его концах. Неприязнь между племенами была неистребимой и огромной. Светлые презирали темных за их любовь к ночи и за жестокость. Темные – за то, что светлые часто были вероломны, нарушая договора, и за любовь к музыке. Но и те и другие одинаково ненавидели людей, презрительно называя их «круглоухими». Пожалуй, эта ненависть – единственное, что не вызывало споров у обоих народов. И сейчас девушки не смотрели друг на друга, высокомерно отвернувшись в разные стороны. Впрочем, едва двери в зал открылись, обе встрепенулись, и взгляды их сошлись в одной точке, на Императоре.
