Ошибкой было явиться сюда; он должен был бы понять, что роль пассивного наблюдателя всегда недостойна. На самом деле нет ничего более деморализующего, чем стоять без дела и смотреть на людей, демонстрирующих свою профессиональную компетентность. Керрисон, этот любитель мертвечины, прямо-таки принюхивался к трупу; молчаливых фотографов интересовала только освещенность да ракурсы; инспектор Дойл, этот импресарио смерти, наконец-то впервые возглавивший расследование убийства, весь напрягся от сдерживаемого возбуждения, словно ребенок, получивший новую игрушку на Рождество… Когда ждали Керрисона, Дойл даже расхохотался от всей души, да так громко, что слышно было на всю площадку. А Лорример? Прежде чем дотронуться до трупа, он перекрестился. Жест был таким укромным и точным, что Хоуарт мог бы его и не заметить; но он привык присматриваться ко всему, что делал Лорример. Никого другого этот эксцентричный поступок, по всей видимости, не удивил. Может быть, все к этому привыкли. Доменика не говорила ему, что Лорример – человек верующий. Впрочем, сестра вообще ничего не говорила ему о своем любовнике. Даже не сказала, что между ними уже все кончено. Но в последний месяц достаточно было только взглянуть Лорримеру в лицо, чтобы догадаться. Лорример! Его лицо, его руки… Странно, раньше он никогда не замечал, какие длинные у него пальцы, как мягко и осторожно Лорример прикрепляет полиэтиленовые мешки к рукам убитой, чтобы, как он тусклым голосом пояснил, добросовестно исполняя роль инструктора, сохранить вещественные доказательства, которые могли оказаться у нее пол ногтями. Он взял образец крови из пухлой безжизненной руки, так осторожно нащупывая иглой вену, будто девушка все еще могла вздрогнуть от укола.
Руки Лорримера. Хоуарт запретил воображению рисовать мучительные, жестокие своей однозначностью картины. Никогда еще раньше он не испытывал такой неприязни к возлюбленным Доменики, никогда не ревновал сестру к ее покойному мужу. Ему казалось вполне естественным, что она может снова захотеть выйти замуж, точно так же, как она могла от скуки или в неожиданном порыве приобретательства захотеть купить себе меховую шубку, а то и новые драгоценности. Ему в свое время даже понравился Чарлз Шофилд. Почему же тогда, с самой первой минуты, мысль о Лорримере в постели сестры была ему невыносима? Впрочем, Лорример никак не мог оказаться в ее постели, во всяком случае, не в Лимингсе. И он снова задумался о том, где же они могли встречаться, как удалось Доменике завести нового любовника втайне от всех – ни в Лаборатории, ни в деревне никто ничего не знал. Как они могли встречаться? Где?
