- Но вы же не думаете, что действительно видели Губерта Марстена, Бен? - она заметила вдалеке желтый огонек, означающий центр города и обрадовалась этому.
Он долго молчал. Потом сказал: "Не знаю".
Было видно, как ему хотелось сказать "нет" и тем закончить дело.
- Может быть, галлюцинация. А, может быть, дома действительно способны поглощать сильные эмоции и держать их в себе в виде какого-то... заряда, что ли. И на подходящей личности - чувствительный мальчик, например, - заряд может разрядиться. Не призраки, конечно, а что-то вроде трехмерного психического телевидения. А, может быть, даже что-нибудь живое. Чудовище, если хотите.
Она молча взяла сигарету для себя.
- Как бы то ни было, я несколько недель не гасил на ночь свет и всю жизнь вижу во сне открывающиеся двери. Малейшее потрясение - и этот сон.
- Это ужасно.
- Нет, - возразил он, - не очень. У всякого есть свои кошмары. - Он помолчал. - Хотите немного посидеть у Евы на порожке? В дом не могу вас пригласить - правила такие, но у меня есть кока-кола со льдом и немного бакарди в комнате. Как в старину называлась выпивка перед сном - ночной колпак?
- С удовольствием.
Заднее крыльцо, смотревшее на реку, было выкрашено белым с красной каймой, и на нем стояли три плетеных кресла. Река выглядела сказочно, летняя луна дробилась в листве деревьев на берегу и рисовала на воде серебряную дорожку. Весь город молчал, и отчетливо слышался шум воды, пенящейся на дамбе.
- Садитесь. Я сейчас.
Он нравился ей, несмотря на все странности. Не то чтобы она верила в любовь с первого взгляда... Вот вожделение с первого взгляда - это другое дело, но он - человек совсем не того типа. Сдержанный, худощавый, бледнокожий, с книжным, обращенным внутрь себя выражением лица. И надо всем этим тяжелая копна черных волос, явно лучше знакомая с пятерней, чем с гребнем.
А эта история...
Ни "Дочь Конуэя", ни "Воздушный танец" не заставляли предполагать такого мрачного умонастроения. В первой книге дочь священника сбежала из дому и, бродяжничая, объездила всю страну автостопом. Во второй Фрэнк Баззи, бежавший заключенный, начал новую жизнь механиком в соседнем штате и случайно попался опять. Обе книги были яркими, энергичными, и раскачивающаяся тень Губи Марстена, отраженная в глазах девятилетнего мальчишки, явно не лежала на них.
Словно заколдованный, ее взгляд обратился к западу, туда, где ближайший к городу холм заслонял звезды.
- Вот и я, - услышала она. - Надеюсь, это вам понравится.
