— Варелло, с вами хочет поговорить Лоренцо де Медичи. Он извиняется за неудачное время и за свою бестактность.
Ставни открылись, из окна высунулась голова. На секунду вспыхнула свеча. Человек что-то смущенно пробормотал, потом исчез, но сразу снова появился в проеме двери как был, в ночной сорочке и колпаке.
— Мой повелитель, если бы я знал… — начал он, но Лоренцо прервал его извинения, склонившись в почтительном поклоне.
— Сер Варелло, я еще раз прошу прощения за то, что нарушил ваш сон. К сожалению, заботы о государстве лишают меня покоя, который ночь дарует простым гражданам. Я нуждаюсь в вашей осведомленности.
Все еще извиняясь, Варелло посторонился и бросил подозрительный взгляд на вооруженную свиту высокого гостя.
— Вы приор братства Святого Луки, — начал Великолепный. — Известен ли вам некий Фульдженте?
— Фульдженте? Что за Фульдженте? — спросил Варелло после секундного молчания.
— Кажется, резчик, гравер. Я ничего о нем не знаю, кроме имени, но подумал, что вы должны иметь какие-то сведения.
— Фульдженте… Не припомню ни одного в нашем цеху. Хотя… Фульдженте, говорите? Несколько лет назад был у нас коллега по имени Фульдженте Морра, но он уже давно не живет во Флоренции. А почему вы о нем спрашиваете? Что он натворил?
— Вы полагаете, что он что-то натворил? Расскажите-ка о нем, — отрезал Великолепный.
Приор помедлил, несколько раз откашлялся, словно подбирая слова, потом задрал подбородок и с торжественным видом начал:
— Синьор Лоренцо, вам известны правила и обычаи нашего сообщества. Оно основано более ста лет назад, чтобы поддерживать тех, кто занимается изобразительным искусством, соблюдать их интересы, руководить познаниями и хранить тайны. Вы хотите, чтобы именно я, приор, нарушил его устав? Тем более в чужом присутствии? — прибавил он, покосившись в сторону юноши.
Лоренцо приоткрыл рот. Казалось, еще мгновение — и он в запальчивости что-нибудь ответит, но лишь сжал кулаки.
— Нет, я понимаю ваши добрые намерения, — произнес Лоренцо спокойно. — Но времена меняются, и все меняется вместе с ними. Возможно, в прошлом желание искусства отгородиться от всеобщего любопытства и было справедливо. Но так происходило, когда оно служило для иллюстрации слова Божьего в церквях. Однако в нашем веке искусство вышло за пределы священных территорий, распространилось по улицам и площадям, вошло в нашу жизнь и теперь стремится не спустить с небес божество, а поднять на небеса человека. Прекрасное должно повсюду сопровождать нас, а не внушать благоговение своим блеском. Ваше сообщество тоже быстро перестроится в новую академию, где станет нормой стремление не сохранить знание в тайне, а сделать его всеобщим достоянием. Я прошу вас всего лишь сделать шаг в этом направлении. Уверяю, я буду вам благодарен.
