Воцарившееся в Штабе напряжение ощущается чуть ли не физически.
Тот же день. 22.19.
Черных предложил немедленную эвакуацию. Так как связи по-прежнему не было, на космодром послали два глайдера. Параллельно продолжились поиски способа, каковым можно было бы отключить генератор. Раковский в полной растерянности. Все остальные – тоже.
Нет, наверное, смысла говорить, что такого финала не ожидал из нас никто. Кроме, разве что, профессора Черных.
Да и он, честно говоря, изрядно обескуражен.
4 июня. 00.05.
Один из посланных на космодром глайдеров вернулся. На нём прибыл начальник колонии. Вид у него был непроницаемый. Он сообщил, что связи с Птолезой, как и с прочим внешним миром, нет, что эвакуация пока что невозможна, но поводов для беспокойства нет никаких. Основанная на биотехнологиях автоматика кораблей вышла из строя, но специалисты пообещали её к утру наладить. Что же до связи с Птолезой, то планетарный "Г"-передатчик, посылая сигналы, работает непрерывно. Может, кто и услышит.
Больше всего нас поразило то, что биополе оказалось способным так сильно воздействовать на "Г"-связь. До этого считалось, что сферы эти, био и гравитация, друг от друга почти не зависят… Да что там почти, совсем, совсем не зависят. Искать между ними связь считалось почему-то ну если и не глупостями, то, по крайней мере, правилами дурного тона. Знать бы заранее, где упадёшь, соломки бы подстелил. В любом другом случае такое открытие наверняка бы всех заинтересовало, но только не сейчас. Сейчас всем было просто не до этого.
Тот же день, утро. 5.13.
Уже больше суток я не смыкаю глаз. Да и никто у нас тут не смыкает. К эвакуации уже готовы все, но Шлемов, собрав колонистов на футбольном поле, призвал их не торопиться. Наладка вышедшей из строя аппаратуры ещё не завершена. Следовательно, лететь на космодром смысла никакого нет. Разместить там такое количество людей просто негде. Здесь же – вся необходимая для нормального жизнеобеспечения инфраструктура.
Осуществляя связь, между космодромом и городом то и дело летают глайдеры.
Шлемов уверяет, что через час-другой неисправности будут устранены. Что-то в меня закрадываются сомнения. И, признаться, не только в меня.
Тот же день. 11.17.
Мне всё-таки удалось подремать. Раковский заставил. Толку от меня в Штабе всё равно никакого, а завтра, быть может, потребуется сила. Физическая, разумеется. Кто его знает, как через день-другой будет работать прочая аппаратура. Быть может, к космодрому придётся идти пешком.
