— Не болтай чепуху. Как на это прожить? Надо приличную работу искать.
— За все заплачу, — упрямо бубнил Даррен.
— Поверю, когда увижу, — отрезал отец.
— Ну, тогда обожди и увидишь! Можно заработать хорошие деньги. Газеты и журналы заплатят за жареный кадр.
— За жареный? Что еще за чертовщина? Не рассказывай, знаю. Слушай, парень, где ты щелкнешь такое, за что много заплатят?
— Надо только найти знаменитостей. Потом ждать, когда врасплох застанешь.
— В жизни ничего глупее не слышал. По-моему, у тебя мозги свихнулись. — Стеббингс неожиданно цапнул глянцевый отпечаток, выползавший из аппарата.
— Эй, не трогай! — Даррен бросился спасать снимок, но отец оттолкнул его. Парень пошатнулся, схватился за скамейку. — Не тронь, пап, пожалуйста, — взмолился он. — Еще не высохло, кругом отпечатки пальцев останутся…
— Просто хочу на работу твою посмотреть. Раз уж ты намерен сколотить капитал. — Он рассмотрел снимок и схватил другие, разглядывая поочередно, все больше мрачнея. Наконец взмахнул одним. — Откуда у тебя это? И остальные?
Слыша тихую угрозу в голосе отца, Даррен побелел, но умудрился ответить с показной уверенностью:
— Снял.
— Вижу, что снял, черт возьми! — рявкнул Стеббингс. — Когда?
— В пятницу… в пятницу вечером, — пробормотал Даррен, не глядя отцу в глаза.
— Она знала?
— Нет, пап, честно. Я… практиковался, знаешь, будто знаменитость снимаю. Она не знаменитость, но рядом все равно никого больше нет. Я следил за ней и, по-моему, сделал хорошие фотки. Конечно, она не знала. Суть в том, что меня не видела. Занималась только лошадьми, а я прятался за деревьями. Не порти их, папа, пожалуйста! Не хватай пальцами, не помни! Иначе придется по новой печатать. Глянцевая фотобумага жутко дорогая!
— Я всегда знал, что у тебя с головой плоховато, — объявил отец. — Теперь знаю, ты просто дурак. — И внезапным рывком разорвал фотографию пополам.
— Нет!.. — Даррен бросился на отца, стараясь вырвать остальные отпечатки, но тщетно: очередной толчок швырнул его на пол.
— Где пленка? Давай выкладывай, — потребовал Стеббингс.
Парень с трудом поднялся и заскулил:
— Никакой пленки нет… Камера цифровая. Лучшие мои работы, папа! Не рви!
— И кому ты собираешься их показывать, а? Если кто-то увидит, знаешь, куда это тебя приведет? В тюремную камеру, вот куда. Так или иначе, что ты с ними собираешься делать?
— Ничего, просто сохраню. А ты что с ними сделаешь, пап? — Голос дрогнул, Даррен чуть не плакал.
— Что сделаю? Сожгу. И считай, что тебе повезло. Еще есть?
