Они уже собирались выйти из-за стола, когда словно ураган появилась Колби; ее шляпка и вуаль развевались, чудесные волнистые иссиня-черные волосы были растрепаны ветром и небрежно приглажены рукой. Она учащенно дышала, грудь вздымалась под плотной шерстью костюма для верховой езды.
— Бог мой, — пробормотал Андрэ так тихо, что никто не услышал. Она была гораздо женственней, чем вчера. Несмотря на все свои многочисленные амурные приключения, француз с трудом мог припомнить, когда последний раз женщина приводила его в такое замешательство.
Ему уже не было обидно за Нэвила. Если она и была женой с вывертами, то, по крайней мере, не была заурядной и скучной. Андрэ простил ей ее вызывающее поведение и то, что она покинула брачное ложе на рассвете, как нечто, на что была способна только английская амазонка. Он не был поклонником английских красавиц, предпочитая им притворно застенчивых, уступчивых галльских леди, искушенных в том, как доставить удовольствие мужчине. Но если бы Нэвил не был Нэвилом, усмехнулся про себя Андрэ, я бы с ним за нее посоревновался.
— Я умираю от голода, — объявила леди Браунинг, подставляя Нэвилу щеку для поцелуя. Вздрогнув, он повиновался, превосходно маскируя свое удивление. «У меня это начинает хорошо получаться», — печально сказал он себе.
Если она решила изображать перед хозяином дома любящую молодую жену, он тоже хорошо сыграет свою роль. Ему очень не нравился спектакль, в который она его втягивала, но беда была в том, что холод ее щеки на губах и исходивший от нее аромат сирени волновали его. Черт возьми! Он не позволит ей играть им, отдавая и забирая себя, несмотря на то, что он не мог выбросить ее из головы и не мог заставить свое тело забыть ее.
По просьбе Колби лакей подал ей полную тарелку еды, которую она опустошила с такой скоростью, будто весь день работала в поле. Андрэ никогда не видел женщины, которая поглощала бы пищу с таким удовольствием, и не мог удержаться от того, чтобы не смотреть на нее.
— В конце концов, я — фермер, и этим горжусь, — улыбаясь, призналась Колби. — Моя прогулка была прекрасной, а ваш Париж чудесен.
— Я не смогу как следует показать тебе город сегодня. Быть может, завтра, — предложил Нэвил.
— Не беспокойся, — легко сказала она. — Если Андрэ позволит мне воспользоваться каретой и взять с собой этого славного лакея Джона, я с радостью посмотрю город сама.
«Что-то здесь не так, — думал Андрэ. Надо будет поговорить с Ритой».
