— Но позвольте мне еще раз предупредить вас, мадам, — строго сказал Нэвил. — Барро и все мои французские друзья не должны знать, что это фиктивный брак. Ты будешь относиться ко мне с обожанием, независимо от того, в какой ситуации тебе придется это делать и как бы неприятно тебе это ни было.
— Многого же вы хотите от меня, — сказала она, поглаживая тонкие кожаные перчатки, лежавшие у нее на коленях, и глядя на дождь за окнами. Колби знала, что ведет себя дурно, но не могла остановиться. Они заключили сделку, и теперь она пытается изменить ее условия. И это после того, как он помог ей прошлой ночью. Она мало что помнила из того, что случилось, но, проснувшись утром, была очень взволнована, увидев, что он раздел ее.
— Меня, черт побери, очень мало волнует твое мнение, и в будущем оно будет волновать меня еще меньше, — сказал Нэвил, все больше распаляясь. — Я не позволю тебе делать из меня посмешище. Большинство французских браков столь же прагматичны, как наш, но супруги поддерживают видимость их. Ты будешь делать то же самое.
Он откинулся на подушки, вынул из кармана флягу, зажег сигару и стал с неудовольствием ждать, пока подоспеет помощь. Он кипел от негодования и не пытался это скрыть. Если и раньше у него были сомнения, то теперь Нэвил знал, что его брак был ужасной ошибкой. Будущее представлялось еще более унылым, чем прежде.
Отель Барро был парижским особняком семнадцатого века устрашающих пропорций. Колби не любила инкрустированную мебель золоченой бронзы, столь милую сердцу многих ее соотечественников. Она предпочитала работу Шератона и братьев Адаме. Тяжелые письменные столы и бюро, соперничавшие со столами с изящными, тонкими ножками, были лучшими примерами подобного рода. Бюсты мужчин из рода Барро, изваянных наподобие древнеримских сенаторов, толпились в каждом углу похожих на пещеры комнат. В этой семье явно считали, что «больше» значит «лучше», и дом был скорее похож на музей, чем любой другой из когда-либо виденных ею.
Резко контрастируя с обстановкой, Андрэ и его сестра были такими легкими по своим манерам и поведению, какими только можно было пожелать. Они встретили их теплыми улыбками и устроили им радушный прием. Встав на цыпочки, Рита обняла Колби и поцеловала в обе щеки так, как это обычно делают на континенте.
— Моя дорогая, в вас есть все, чего мне хотелось увидеть в той, на ком женится наш дорогой Нэвил, и я приветствую вас как сестру, — сказала миниатюрная темноволосая француженка, одобрительно оглядывая Колби с головы до ног.
