Улицы постепенно наполнялись людьми. Ходили автобусы, торговали лотки и маленькие магазинчики. Те люди, чей рабочий день приходился на воскресенье, трудились и надеялись на лучшее. Прочие напряжённо гуляли, понимая, что лучшего не будет и дома отсидеться не получится.
На любой улице есть зоны повышенной опасности. Потерявшие управление автомобили предпочитают врезаться в автобусные остановки. Ходить вдоль самой стены — тоже не стоит: мало ли что вывалится из окна. Хотя, если вывалится само оконное стекло, тогда — беда всем. Эта штука имеет дурную привычку планировать при падении и напрочь срезать головы и руки прохожим, в какой бы части тротуара те ни находились. Зато стекло предупреждает о своём падении громким звоном, и тут уже многое зависит от скорости реакции и умения прыгать.
Возле здания кинотеатра «Москва» Василий на минуту остановился. Утренний сеанс — вещь соблазнительная. Фильмы в это время показывают детские, без потоков крови. Злодеи, которые могли бы сойти с экрана, — картонные и, по большому счёту, — безобидные. Да и само здание, выстроенное лет шестьдесят назад в стиле неоклассицизма, навевает спокойствие и уверенность. Античный портик, колонны невнятного ордера… позади здания — садик, окружённый кирпичным забором. В садик люди выходят после сеанса. Туда же они должны эвакуироваться в случае пожара или иной напасти. Всё в порядке, ничто не захламлено, поскольку ни один зритель не войдёт в кинотеатр, не проверив, в каком состоянии пути отступления. Из садика можно выйти на проспект через два прохода в ограде. Когда-то там, видимо, были ворота, теперь демонтированные. По краям проходов стоят колонны, копирующие те, что подпирают портик, но впятеро меньшие. Всё солидно, продумано, безопасно.
Одно беда — денег после ограбления кафе не прибавилось. Не купить даже билет на утренний сеанс.
Грузовая машина медленно выезжала из садика на проспект. Должно быть, у выхода из кинотеатра проводились какие-то ремонтные работы. Но не исключено, что машину занёс в садик дурной случай и, того гляди, обезумевший автомобиль начнёт крушить всё подряд, снося людей с тротуара. Неважно, что сейчас его скорость вряд ли больше трёх километров в час. Двигатель включён, а за скоростью дело не станет.
Люди, скопившиеся на проспекте, шарахнулись в стороны, Василий инстинктивно прижался к кирпичной ограде, пропуская надвигающуюся угрозу. В последнее миг он успел различить причину, по которой грузовик двигался так медленно.
