– Где сейчас? – раздалось через минуту.
К этому моменту я уже сориентировался, да и Гера что-то ляпнул насчет стадиона «Локомотив». Как не имеющий никакого отношения к спорту, он был страстным болельщиком. Чувствуя себя полным идиотом, я назвал адрес, отличающийся от первого десятком номеров домов в сторону увеличения.
– Сейчас вам немного помогут, – сообщил Гюнтер. – На чем едут эти придурки?
Один префект, другой тоже чиновник не мелкий, и вот ты же посмотри, как они народ именуют! Для них совсем нет разницы, кто догоняет, а кто убегает – все придурки!
Я рассказал об особых приметах синего «Ауди».
– Что он говорит? – крикнул Гриша.
– Он говорит, что если мы упустим ковер, то пожалеем, что москвичи.
– Как он предсказуем!
«Ауди», едва не перевернувшись, уходит влево. Если то же самое сделает Антоныч – нам крышка.
И он это делает.
Я уже мысленно переворачивался, ломал себе шею о крышу джипа, ставшую в одно мгновение полом, представлял с высоты, как мое тело выносят спасатели, как упаковывают в большой черный мешок, но Антоныч крутит руль, как Якубович барабан…
…и мы все, несколько раз подскочив и стукнувшись головами о так и не ставшую полом крышу, вповалку валимся друг на друга.
Удивительно противоречивые казусы демонстрирует человек, когда его вызывает на поединок природа. Человеческий организм столь сложен и столь смешон в своем примитивизме одновременно, что примеры, демонстрируемые им, порой вызывают столько же восхищенного удивления, сколько и разочарованного непонимания.
Опытным путем доказано, что пол-литровую кружку пива можно выпить за три секунды, а стограммовую плитку шоколада невозможно съесть за сто метров при средней скорости ходьбы в пять километров в час.
Буханку хлеба без воды невозможно съесть за четверть часа, а один китаец на турнире таких же слаборазвитых в интеллектуальном плане личностей победил, сожрав пятьдесят один хот-дог. От ближайшего преследователя он оторвался на пятнадцать хлебно-сосисочных изделий, причем вес победителя равнялся пятидесяти килограммам, а серебряного призера – сто восемь. Как он потом выводил из себя четыре кило теста и три колбасного фарша, это тема отдельного разговора, но ведь слопал же, стервец!
Наш четырнадцатилетний паренек по имени Брюс надувает и рвет воздухом резиновые грелки, но он не в состоянии раздавить обыкновенное куриное яйцо, если не будет подгибать пальцев, а обхватит куриный продукт полной кистью.
И вот Антоныч, всегда управляющий своим «Крузером», вальяжно спокоен и еще ни разу никого не подрезал. А тут просто обратился в Халка: за спинами нашими остается лишь хлам и скачущие наперегонки колеса чужих авто.
