На вершине стояла женщина. Древняя старуха, одетая, как северные дикари – в слишком плотный и неуклюжий меховой сахи, грубо расшитый чересчур ярким бисером. К собственным седым косам старухи по дурацкой северной моде были прикручены накладные черные, увешанные безвкусными цветными шнурами и отвратительно, без всякого мастерства выкованными золотыми подвесками в виде гусей и зайцев. Типично северный подход – абы блестело!
Словно услышав его мысли, старуха беззубо усмехнулась… Ее северная одежда как поплыла – сменившись чем-то средним между сарафаном чудских женщин и теми нарядами, что горные енге надевали по праздникам. На голове красовался малахитовый убор, какой не сделать и лучшим горным мастерам-камнерезам. Хакмар с изумлением понял, что перед ним уже не старуха – девчонка, совсем как он, может, чуть постарше, с волосами цвета золота, в которых мелькали и медные пряди.
– Умай! Хозяйка пещеры! – цепенея то ли от восторга, то ли от леденящего страха, прошептал мальчишка.
Золотисто-рыжая девчонка на горе звонко расхохоталась – ее хохот отозвался эхом в горах и грохотом сходящих каменных лавин – и подняла руку, словно напутствуя уносящегося вдаль странника.
У ног ее, запрокинув голову и смешно поводя треугольными светящимися ушками, сидела бурая кошка.
Акбузат несся вперед, гоня воздух громадными крыльями.
Хакмар оглянулся на оставшуюся на скале девичью фигурку и вдруг почувствовал острое, ни с чем не сравнимое облегчение. В облике и северной старухи, и веселой южной девчонки Умай была в белых одеждах. Не в черных! Для него еще оставалась надежда.
Свиток 18
О том, что даже в небе с голубоволосыми ведьмами не разминуться
Серый Акбузат несся над далекой землей. Край нижних небес скрылся за спиной, теперь они снова привычным величественным куполом вздымались над головой, поднимаясь все выше, отодвигаясь все дальше, пока опять не стали казаться беспредельными. Хакмар вздохнул с облегчением – даже если точно знаешь, что за этими небесами есть еще одни, а за теми – еще семь штук, и в целом они и впрямь бесконечны, но лицезреть, как низ неба болтается линялой тряпкой, неприятно. Подрывает представления о величии мира.
Хакмар вцепился в гриву Акбузата и запрокинул голову, любуясь прихотливым узором созвездий, и вдруг счастливо захохотал.
Высоко и далеко – на темном небосводе – весело переливались и подмигивали семь звезд.
– Семь кузнецов! Созвездие Семи черных кузнецов, сыновей Хожира! Старая Чикыш все правильно говорила! Донгар Кайгал в Среднем мире, и он – у черных кузнецов! Туда, Акбузат! Нам нужно туда! – перегнувшись через шею коня, закричал мальчишка, указывая на далекую темную тайгу, расстилающуюся под переливами семи звезд.
