Он стоял у окна.
Города не было. Лишь далеко внизу за мокрой снежной мутью на площади перед главным входом расплывчато проступали фонари. А «Open the door» дошли до того места, с которого «качающийся» в левой руке бас фортепьяно Хью Халбонтона без всякого напряжения перешел в однообразную импровизацию рока, с него — в строгую мелодичную сдержанность прохладного джаза, и тут же, вызывая озноб естественностью, соскользнул в голубоватую даль времени — в спиричуэлс, в котором песни черных рабов сплелись с христианскими молитвами их господ.
Звуки нежно массировали мозг, каждую его клеточку. И жестокость мира, в сущности, бессмысленного и хаотичного, рассыпалась бумажным пеплом. Как сладко было забываться в этих звуках, с облегчением ощущая стертость в сознания пространства и времени… Не надо было ничего понимать, чувствовать — лишь наслаждаться до слез, до полного забвения…
Рев толпы оборвался; значит, сейчас — он. Вот его гитара, вот его голос:
Судьбой владеет Зодиак.
Все в мире, словно в сердце, смута.
И жизнь легко проходит так.
Как будто дарится кому-то…
Нет! Свою жизнь он никому дарить не собирается. Одно дело — сочинять и мысли и чувства, иное — собственная жизнь, это сложнее и значительнее любых законов, кодексов, моральных устоев… В конце концов у большинства людей тайная грязь их мыслей и поступков покоится где-то в глубине памяти под рябью самых обычных и даже прекрасных слов, изменений выражения лица, жестов, которым так хорошо обучили современного человека кино и телевидение… Отработанные методы маскировки. А метод, как известно, есть душа, содержания. Вот и живут люди. И еще как живут! А он что же?!
Нет! Что бы с отцом ни случилось, надо жить, как жил прежде, — с гордо поднятой головой. Он не из тех, кто, боясь несчастий, сами себе их суеверно придумывают или усугубляют до несчастии мелкие неприятности и потому никогда не бывают счастливы по-настоящему… И эта девочка будет принадлежать ему. Во-первых, он ее любит, а во-вторых, появилось соображение чисто практическое: на случай, если с отцом это произойдет, надо подстраховаться. Ведь друзья отца не станут хлопотать о целевой заявке в московский институт, и на кафедре остаться не удастся… Фарисеи! Но если жениться на Ивлевой, московскую прописку он получит автоматически, а при свободном распределении устроиться здесь поперспективнее — дело техники…
Да, надо все сделать, чтобы стать хозяином этой золотистой головки и синих глаз. И когда, она, будет его, для него удовольствием станет напоминать ей прошлую осень и поездку в Дагестан… Она заплачет, она ему руки целовать будет…
