– Пики к бою! Сапёры…мать, щиты!
Враги уже в считаных метрах, и фаланга наконец вскидывает пики с земли навстречу набегающей волне конского и человеческого мяса. Вместо готовой к закланию отары овец противника встречает ощерившийся сотнями грозных жал строй. Треск, вопли. Первые всадники на скаку врубаются в нас и… увязают. Острия прошибают плоть. Я слышу крики «Алла!» вперемешку с диким визгом проткнутых лошадей и чувствую, как лицо перекашивает злорадная ухмылка. Получите, твари! Фаланга под вопли ветеранов делает шаг назад… другой. Какой-то умелец проскакивает сквозь брешь в строю, убивает подскочившего новобранца и оказывается рядом со мной. Взмах кувалды буквально вырывает клок из его бедра и груди его коня. Лошадь разевает пасть и оседает. Я не слышу ничего, кроме ударов своего сердца. Второй удар кувалды с чавком прошибает бедуина до середины груди. Этот чавк я слышу не ушами, а руками. Я отбегаю в сторону, выдернув оружие из трупа.
Мы успели, строй сомкнулся. Впереди меня рубка. Фаланга держит строй, но легковооружённые солдаты падают один за одним. Не устоят же… И тут я наконец вновь обретаю слух.
– …тами, огонь! – Это Сэйфэ. Объявился полковник, мать его.
– Полундра! – раздаётся бравый клич.
– Жги козлов! – Это уже я.
Зажигалки летят вперёд, через головы моих солдат. Гул огня на какой-то момент перекрывает шум сражения. Но вот уже крики врагов вытесняют всё остальное. Потом приходит запах спирта и палёного мяса. Ням-ням, сволочи. Атака захлёбывается. Передние ряды умирают на месте либо тщетно рвутся прочь, путаясь с задними. Новый залп гранат долетает до этой мешанины. Всё, им конец, пришествие полярного лиса. И тут я осознаю, что на мне нет штанов.
Обрадовался я рано. Врагам, оказалось, песец пока ещё совсем не пришёл. Понеся страшные потери, противник откатился назад, но не бежал. Командир этих козлов смог удержать их от паники (тут, наверное, мы сами ему помогли, поубивав всех запаниковавших). Поначалу отступившие всадники вернулись и сменили тактику. Не пытаясь пробиться к уходящему обозу, враг начал цинично нас расстреливать. Нет, я их командира прекрасно понимаю – сам бы делал то же самое на его месте. Но как всё же мерзко сидеть под обстрелом.
Ответить было нечем. Я грязно, матерно ругал себя за отсутствие прозорливости и арбалетов. Будь у меня хоть сотня стрелков, вражеская конница пошла бы на… тот свет прямо сейчас. Но луков нет, и остаётся только прятаться за щитами и ждать подхода нашей кавалерии. А сколько та будет продираться мимо паникующих обозников – чёрт знает. Помогало то, что всадники противника не рисковали подойти близко, опасаясь гранат. Но всё равно то и дело кто-то из моих бойцов ловил стрелу. Твари. У них что, колчаны бездонные?
