- Боже, — воскликнул Губер. — Это же столько работы. Там много столов и стульев.
- У тебя есть ночь. Мы надеемся, ты не подведешь.
- Боже… - «Адамово яблоко» задергалось в конвульсии.
- Четверг, — произнес Арчи командным тоном, окончательно и бесповоротно.
Губер кивнул, принимая задание, как осуждение на казнь, как и каждый, кто мог бы оказаться на его месте, понимая, что исполнять указания Арчи придется в срок, не откладывая в долгий ящик. Жизнь «Виджилса» заканчивалась, и в «Тринити» все это знали.
Кто-то воскликнул: «Уау!»
Картер снова щелкнул пальцами, и напряжение тишины снова быстро наполнило эту комнату. Но это было уже совсем другое напряжение – с зубом на Арчи. Он крепился.
Вытянув ноги из-под старого учительского стола, Арчи сидел позади главы президиума. Картер подтянул к себе небольшой черный ящик, легонько встряхнул его, что отозвалось тяжелым рокотом перекатывающихся шаров. Оби с ключом в руках вышел вперед. Была ли на его лице улыбка, в этом Арчи не был уверен. Он мог только догадываться, насколько Оби его ненавидел. Это было не так важно. Пока Арчи все держал в своих руках, он мог оспорить все что угодно, даже содержимое черного ящика.
Картер забрал ключ у Оби.
- Готов? — спросил он у Арчи.
- Готов, — ответил Арчи, сохраняя безразличие на лице. Этого как всегда требовала инструкция, несмотря на то, что в этот момент он почувствовал, как капли пота из подмышек сползали по его бокам, оставляя за собой холодные дорожки. Черный ящик был возмездием. В нем находилось шесть биллиардных шаров: пять белых и один черный. Что до поры до времени было остроумной идеей, для каждого в достаточной мере умного человека было понятно, что управляющий может уйти в отставку, если не будет никакого контроля. Ящик обеспечивал контроль. После объявления каждого задания, его преподносили Арчи. Если бы Арчи вытащил белый шар, то задание исполнялось как обычно, а если черный, то это бы официально обязывало самого Арчи исполнить это задание, предназначенное для кого-либо другого.
Он встряхивал маленький черный ящик уже три года. В конце концов, сколько это могло продолжаться? Или удача могла ускользнуть из его рук? И была ли жизнь благосклонна к нему?
Он запустил дрожащую руку в ящик. Шары разбегались по днищу, выскальзывая из-под потных пальцев. Наконец он схватил один из шаров и сжал его в кулаке. Он вытащил руку и долго не хотел ее разжимать. Волнение и дрожь растаяли. Он открыл ладонь. Шар был белый.
