- Знаешь, что я думаю? — голос Лайна был похож на скрип двери.
Их глаза встретились, сцепились в молчаливой схватке. Проба сил? В данный момент? Было бы грубо что-либо сейчас предпринимать? Арчи всегда уверено шел на грубость. Но не сейчас, не сразу, платить лучше потом. Он был управляющим, и сам сильно зависел от «Виджилса». Черт возьми, «Виджилс» был этой школой. А он – Арчи Костелло, был «Виджилсом». Вот зачем Лайн позвал его сюда и, практически, умолял его о помощи. И внезапно Арчи взмолился на «Херши»[5].
- Я знаю, что вы думаете, — сказал Арчи, откладывая пробу сил на другой раз. Лайн был словно деньгами в банке, для дальнейшего их использования.
- Чем поможешь?
- Я проконтролирую это, — сказал Арчи, давая ему добро рукой в воздухе.
И это был приговор. Лайн этого не понял. Также и Арчи. Они долго смотрели друг на друга.
- «Виджилс» поможет, — сказал Арчи, уже не в состоянии сдержаться в ожидании. Он совсем не собирался воспользоваться этим словом. «Виджилс», сказанное учителю – само противоречие отрицанию существования такой организации, ее могущества и недоступности, отрицанию того, что ее помощь была бы настоящим благом. На бледном и потном лице Лайна было нескрываемое удивление.
Арчи со скрипом оттолкнул свой стул и вышел из офиса, не ожидая на то чьего-либо разрешения.
- Твоя фамилия - Гоуберт?
- Да.
- Тебя называют Губером?
- Да.
- Что, да?
Арчи испытал отвращение, когда этот нелепо сложенный подросток очередной раз вяло промямлил: «Да». Арчи вспомнил сцену из какого-то старого фильма времен Второй Мировой. Но Гоуберт заикаясь выкрикнул: «Да, Сир!» - словно рекрут-новобранец.
- Знаешь, почему мы здесь, Губер?
Губер заколебался. Несмотря на его рост, запросто шесть с
лишним футов, Арчи нашел в нем ребенка, снятого с вечернего сеанса, предназначенного «только для взрослых». Он был очень худым, с тонкими длинными руками, растущими из узких плеч и с маленькой головой на тонкой шее, окутанной рельефом вен, маленьких мышц и сухожилий. Он выглядел растерянно – просто наживка для «Виджилса».
- Да, Сир! — снова выпалил Губер.
Такие спектакли всегда забавляли Арчи. Игры с новичками доставляли ему непомерное удовольствие, когда он руководил ими и унижал, пусть даже в шутку. Он был управляющим, чему способствовало его быстрое мышление, острый ум, плодовитое воображение и способность видеть развитие событий на два шага вперед, словно жизнь была управляемым гигантом или игрой в шахматы. Но особенно его ценили за способность быстро найти нужное слово, у него это получалось как ни у кого. Арчи понимал, что он всегда делал это осознано, хотя в мыслях он избегал этого слова. Как-то ночью, он смотрел один старый добрый фильм с братьями Маркс на позднем киносеансе, его захватила сцена, в которой братья искали пропавшую картину: Граучо сказал: «Мы обыщем каждую комнату в этом доме». Затем Чико спросил: «Но что если ее здесь нет?» Граучо ответил: «Тогда будем искать тайник». «А что если в этом доме нет тайника?» И Граучо: «Тогда мы построим дом с тайником». И они тут же начали закладывать фундамент будущего дома. То, что Арчи и делал – строил дом, который вообще мог никому и не понадобиться, даже ему самому.
