Амира регулярно посещала тюрьму с тех пор, как арестовали ее лучшую подругу Лайлу — дочь близкого приятеля ее отца. Переодетая служанкой, Амира носила арестантке еду и служила почтальоном в переписке Лайлы и Малика. Но ее сегодняшний визит в тюрьму был самым тяжелым испытанием, ведь от его исхода зависела жизнь не родившегося еще ребенка Малика и скорее всего ее собственная жизнь.
В женском отделении тюрьмы было тихо. Эту тишину нарушали гулкие шаги охранника и шелест одежд идущих за ним двух женщин. Из-за стены, сложенной из бурого песчаника, донесся пронзительный крик. Амира вздрогнула и до боли закусила губу, чтобы не закричать самой. Самым большим ее желанием было бежать, бежать без оглядки и никогда не возвращаться в это страшное место. Но нет, она дала обещание и выполнит его, несмотря ни на что.
— Видишь, какую обузу повесила мне на шею пустельга-сестрица, — жаловалась между тем Ум-Салих охраннику. — Девчонка хочет стать повитухой, но ежится от страха, как только услышит, как женщина кричит от родовых схваток. Хороша помощница, нечего сказать!
— Знаешь, мать, мне эти крики тоже не кажутся музыкой, — испытывая неловкость, пробормотал стражник. Остановившись перед массивной кованой дверью, он вставил ключ в заржавевший замок, отпер его и, открыв камеру, отступил в сторону, давая повитухе пройти.
Лайла полулежала на охапке соломы. Ее просторное платье было забрызгано кровью и пропитано отошедшими водами. В первый момент Амира не узнала подругу. В свои девятнадцать лет она выглядела сейчас на все сорок. Глаза Лайлы остекленели от боли. Хрипло и жадно дыша, несчастная хватала ртом спертый тюремный воздух.
Ум-Салих поставила на пол корзинку и закатала рукава. Кликнув охранника, повитуха потребовала принести кипятка.
— Мне нужен кипяток, а не просто горячая вода, понял? Да пошевеливайся, ребенок не может ждать, пока ты тут топчешься.
Как только стихли торопливые шаги охранника, Амира откинула с лица чадру и приложила палец к губам.
— Не произноси моего имени, Лайла, — прошептала она. — Сейчас я племянница Ум-Салих.
— Ты пришла, — хрипло произнесла Лайла. В ее глазах появился слабый проблеск надежды. — Сохрани мое дитя! Прошу тебя, умоляю, не отдавай его в чужие руки. Обещай мне, что сделаешь его счастливым! Ты должна это сделать!
— Клянусь тебе, я сделаю все, о чем ты просишь. — Амира нежно погладила влажный лоб кузины. — Все предусмотрено, Малик позаботился обо всем. Но не упоминай его имени, ради Бога, не произноси слова «Малик».
