Наступил день, когда откуда-то пришло четкое осознание, что тревога – это голос бессознательного, это шифр, скрывающий нечто важное для меня. Тревога такой же симптом, как высокая температура при соматических заболеваниях или как боль, призывающая обратить внимание на состояние тела, которое нуждается в помощи. В данном случае со мной посредством тревоги разговаривает мое ПСИХЭ. Только о чем говорит эта тонкая субстанция?
В любом случае эта часть меня, которая взывает ко мне же самой.
И, может быть, это крики о помощи или сигнал о чем-то важном для меня, для всей моей жизни?
Я вспоминала свою жизнь: когда в моей жизни появлялась тревога? Я думала об этом, и мне потихоньку становилось легче. Такое ощущение, что я выбрала верное направление. Результаты внутреннего поиска меня удивили.
Всякий раз тревога сопровождала переход на новый уровень существования, переход к новому ощущению себя, открытие в себе каких-то новых возможностей и качеств. При этом происходила сепарация с уже старым, отжившим, чем-то ранее значимым, но теперь ставшим препятствием на пути жизненного движения.
Старое умирает, чтобы дать место новому.
Символическая смерть не есть уничтожение жизни. Это отмирание старых неэффективных способов мышления, жизнедеятельности, стереотипов поведения, ролей, уже выработавших свой ресурс. Это различные превращения самой жизни. Это не потеря, не превращение в НИЧТО, это добровольное прощание со старым, трансформация в НЕЧТО.
Мы каждый день наблюдаем такие превращения.
Зерно, брошенное в землю, через некоторое время перестает быть зерном, превращаясь в росток.
Замершая гусеница-куколка обращается в бабочку.
Умирает плод, когда рождается ребенок.
Заканчивающийся выдох переходит во вдох.
Угасающий день уступает место ночи. После ночного сна приходит пробуждение, чтобы потом опять перейти в сон. И этот процесс не остановить.
Естественное проявление эволюции развития – это закон ритма, где жизнь и смерть сосуществуют в едином процессе.
В каком процессе? В ЖИЗНИ!
Любой обряд инициации, символический переход на новую жизненную позицию, к качественно новой роли существования, сопровождается символическим умиранием.
Что-то умирает во мне, в моей жизни прежнего, чтобы дать место новому, более прогрессивному и соответствующему моему процессу развития, моей судьбе. И мне не следует бежать обратно «в жизнь», мне следует шагнуть в эту символическую смерть. За смертью следуют возрождение, преображение, даже если сейчас в это не верится.
