На следующий день андриамбахуака пошел к мпанандру Рэникутумбе и попросил разложить сикиди.
— Желаю тебе благоденствия, отец, — сказал андриамбахуака.
— Ты в тревоге? Что с тобой, сын? — спросил мпанандру.
— Там, на берегу Зеленых Вод я видел двух прекрасных девушек, мне очень хочется взять одну из них в жены. Но они исчезли, и вода сомкнулась над их головами.
Рэникутумбе раскинул зернышки сикиди и сказал:
— Да, сын, эти девушки живут на дне Вод, и без моей помощи тебе не получить ту, которую ты желаешь.
— Что же я должен сделать? — спросил андриамбахуака колдуна.
— А вот что… Но тебе придется дать мне в уплату черного петуха, который еще ни разу не кукарекал, и пять серебряных монет!
— Хорошо, — согласился андриамбахуака.
— Вот тебе уди цара. Заройся в песок в том месте, где они играют. Когда они придут, подожди, пока вода на них совсем высохнет, а потом беги и хватай их за волосы.
Андриамбахуака пошел и спрятался в песке. Немного погодя дева Зеленых Вод вместе с рабыней вышла на берег. Андриамбахуака долго следил за девушками, и когда увидел, что на них не осталось ни капельки воды, тихонько подкрался и схватил их за волосы.
— Я хочу взять тебя в жены, — сказал андриамбахуака Рафаре.
Рафара ничего не ответила, и андриамбахуака оробел: он испугался, что она немая. Он подождал немного, а потом отвел ее к себе и сказал людям:
— Вот, люди. Я привел Рафару из Зеленых Вод. Она будет моей главной женой.
— Кто ее отец? Кто ее мать? Откуда она родом? — стали спрашивать люди.
Андриамбахуака ничего не мог им сказать. А Рафара и Икала молчали; они стояли беззвучно, как камни, как стволы мертвых деревьев. Люди спустились с холма и разошлись, качая головами.
Сколько-то времени прошло после свадьбы, и Рафара родила сына. Однажды, когда андриамбахуака ушел на рисовые поля, ребенок расплакался. Мать взяла его на руки и стала укачивать:
О крупинка жизни моей, моя любовь,
Равелунахана… Равелунахана.
Спи, молчи… Спи, молчи.
Рафара пела, и голос ее звенел, как маленький колокольчик. Одна рабыня услышала, как она поет, и, когда андриамбахуака вернулся, приблизилась к нему и зашептала на ухо:
— О господин, пока ты был на рисовых полях, я присела около загона для быков погреть на солнце свои болячки и вдруг услышала, что твоя жена поет. Когда тебя нет, она разговаривает и голос ее звенит как серебряный колокольчик.
— Поклянись, что это правда! Она в самом деле пела?
— Клянусь тебе, она пела, — сказала рабыня.
