Все смеялись до упаду. Фрау Хушке, которая сидела вместе с учениками, утирала слёзы краем своего передника.
Али-баба не подал виду, что это его задело. Он хотел было сесть на своё место, но дед Мороз задержал его.
— Постой, я принёс тебе ещё кое-что. — С этими словами папаша Боссиг вынул из мешка объёмистый пакет. — Тебе сегодня везёт, — сказал он, — но на этот раз ты не отделаешься так дёшево. Сначала ты должен сказать нам какой-нибудь стишок.
Али-баба беспомощно опустил руки.
— Фу-ты ну-ты! Но ведь я не знаю ни одного стихотворения!
— Не притворяйся! Что-нибудь ты всё-таки знаешь! — услышал он девичий голос.
Кто это сказал? Может быть, Рената? Али-баба напряг свою память. Ему вспомнились старые детские стишки про святого Николауса. Он быстро пробубнил две строчки:
Николаус, дорогой,
Приходи ко мне домой…
После этого он получил пакет. Он был довольно-таки тяжёлый. Али-баба уже приготовился к самому худшему.
— Фу-ты ну-ты! На этот раз мне не поздоровится, — пробормотал он, будучи твёрдо уверен, что новые «подарки» касаются либо случая с брошкой, либо камня, кинутого в Ренату.
— Разворачивай, — потребовали ребята, — и покажи.
Али-баба развернул свёрток. Возможно ли? От удивления он широко раскрыл глаза и разинул рот. В пакете были совершенно новые ботинки и светло-коричневый спортивный костюм.
Али-баба потерял дар речи.
— Ну что, радуешься ты, по крайней мере? — воскликнул Факир.
Али-баба всё ещё не мог прийти в себя.
— И это всё мне одному? — спросил он недоверчиво.
— Конечно! — закричал Карл Великий. — Костюмов на две персоны не бывает. А ну, одевайся! Посмотрим, как ты в нём будешь выглядеть.
— Правильно, пусть примерит! Надень костюм!
Али-баба стал переодеваться. Он был как во сне и даже не расслышал, что дед Мороз вызвал Ренату и вручил ей свёрток в зелёной глянцевой бумаге.
— Разверни! Покажи!
Рената вынула из пакетика пряничное сердце. Рассмотрев надпись глазурью, она была неприятно поражена.
— Читай вслух, читай!
Рената замялась. На одно короткое мгновение она подняла «Люблю тебя от всего сердца» для всеобщего обозрения. Ребята издали восторженный рёв, подружки Ренаты захихикали. Девушка сердито бросила «сердце» на стол.
— Хотела бы я знать, какой идиот придумал такую глупость! — сказала она в сердцах.
Али-баба, уже переодевшийся в светло-коричневый костюм, ничего не слышал и не видел. Ботинки оказались ему в самый раз. Он гордо сделал несколько шагов.
— Осторожнее! Не наступи себе на брюки, — поддразнивал его Малыш.
