И если подумать, то к чему весь этот ритуал? Что созданию, способному превращаться в летучую мышь, волка, завиток дыма, во все, что угодно, которое знает секреты мертвых (а может, и самой смерти), нужно от этого маслянистого и перегретого корма? Кто бы создал такие условия для бессмертия! И куда они его завели, в конце концов? Душа Люси Вестенра оказалась спасена, а душа Ренфилда никогда не бывала в опасности… но у графа Дракулы, одного из подлинных детей ночи, что дала жизнь всему на свете, души нет. У него осталась лишь неутолимая жажда, но утолить ее он уже не в силах. («Почему она? Других таких нет».) Теперь у него осталось лишь болезненное и постоянное осознание того, что он обречен извиваться под этим проклятым колом, который глупцы — Харкер, Сьюард, Ван Хелсинг и другие — вонзили в его трепещущее сердце. («Ее вина, ее вина».) И сейчас он слышит голоса — обычные голоса простых крестьян.
— Сюда! — кричит один из них. — В этот разрушенный монастырь, или что это вообще. Думаю, я нашел, что мы можем кинуть этим чертовым псам. Наконец-то. Боже, меня уже тошнит от их постоянного воя!
МЭНДИ СЛЕЙТЕР
Папина малышка
Короткие рассказы Мэнди Слейтер печатались в «Тайных страхах» («Dark Terrors»), «Ужасном поле» («Sex Macabre») и «365 страшных историях» («365 Scary Stories»). Она принимала участие в беседах о «Животных Заброшенного леса» («The Animals of Farthing Wood»), записанных для Би-би-си мультимедиа, а также является постоянным сотрудником журналов «SFX» и «Science Fiction Chronicle».
Проходят десятилетия, Дракула путешествует, нигде не задерживаясь дольше чем на три-четыре года.
Но вот настает время, когда прошлое возвращается и напоминает о себе…
Зов ночи манил, но я, стараясь не обращать на это внимания, поймала такси.
Сегодня вечером улицы были пустынны. Только глухое урчание автомобилей и случайный перестук конных экипажей прерывали тишину. Несмотря на желание заказать номер в Гранд-отеле и забыть обо всех проблемах, я должна была покинуть город. От сырости и зловония столицы во pry оставался отвратительный едкий привкус, я воспринимала это просто как дополнительную неприятность вдобавок ко всем тем, которые стремительно превращали время пребывания здесь в худшую пору моего существования.
Прогулка предыдущей ночью истощила меня. Весь вечер этот презренный Кроули пристально смотрел на меня, и что-то такое было в его взгляде, чего я не могла до конца понять. Он нес какую-то чепуху о магии и религии — вне всяких сомнений, просто сумасшедший, запутавшийся в идеях и понятиях. Неудивительно, что его последняя любовница покончила с собой. Я должна была хорошенько подумать, прежде чем заходить в заведение, подобное «Клубу Горгульи», — в таких местах всегда собираются настоящие отбросы общества.
