- Вы пишете под именем Грэм Фаулер.
Англичанин как бы в замешательстве пожал плечами.
- На самом деле меня зовут Джулиан. Джулиан Грэм Фаулер. Но мой издатель считает, что на читателей триллеров больше подействует имя Грэм. Но это только для книг и рекламы. В остальном я Джулиан.
Гаррет приподнял брови.
- Я думаю, имя Грэм открывало бы перед вами все двери.
- Вы правы. К несчастью, оно также привлекает внимание, когда я нуждаюсь в одиночестве. - Фаулер сморщился. - Как вы думаете, что случилось с Мейдой? Миссис Байбер рассказала, что шеф полиции считает, будто ее похитили сообщники человека, убитого в городе той ночью.
- Да, как заложницу. Так он думает.
- А вы?
Гаррет пожал плечами.
- Не вижу причин для похищения. И тело мы так и не нашли.
- Может, она убежала? - Фаулер задумчиво нахмурился. - У нее ведь была такая привычка... сначала она убежала в Европу с этим учителем, потом оставила его в Вене, не говоря уже о ее бегстве от армии Гитлера.
Гаррет ощутил внутренний холод.
- Откуда вы все это знаете?
Фаулер мигнул.
- Она мне рассказала. Я ее встретил однажды на юге Франции после войны. - Он улыбнулся. - Я тогда из-за нее с ума сходил. Более интересного человека мне встречать не приходилось. Когда она приходила к моим родителям, я всегда вертелся рядом и ловил каждое ее слово. Она рассказывала удивительные истории, как перед самой войной путешествовала по Европе с одной полячкой.
Гаррет затаил дыхание. Это, должно быть, Ирина Родек, сделавшая Лейн вампиром.
- Но лучше всего я помню ее рассказ, как она убегала из Варшавы перед самым приходом гитлеровской армии. Во время ее рассказа я чувствовал себя там. Когда издатель предложил написать книгу о событиях войны, естественно, я вспомнил о ней. - Гаррету показалось, что Фаулер забыл обо всем остальном. Он мечтательно смотрел мимо них с Энн. - Юная девушка из изолированной сельской местности оказывается неожиданно в сложной декадентской атмосфере предвоенной Европы, а потом начинается и сама война. Все будет увидено ее глазами, вначале все представляется ей в романтическом свете, потом она начинает различать истину, но сохраняет политическую наивность. Постепенно, однако, она начинает понимать, что происходит, и приходит в ужас. Наконец, окончательно лишившись наивности, превратившись в зрелую умную женщину, она добивается успеха. - Он взглянул на Гаррета. - Я постарался вспомнить все подробности ее рассказов об окружении и событиях, но этого мало, и я решил отыскать ее и узнать больше... - Раскат грома потряс дом и прервал его рассказ. Фаулер вздрогнул. - Боже! Мы в осаде.
